Турция настойчиво требует от Греции демилитаризации ряда островов в Эгейском море. Турция пока не решается прямо потребовать передать ей какие-либо из этих островов. Однако с ее стороны звучат как двусмысленные заявления о «правах» Турции на эти острова, так и аргументы, которые могут быть положены в основание таких притязаний. Рассмотрим некоторые из этих высказываний.

5 декабря 2020 года МИД Турции заявил, что никакие санкции со стороны ЕС не заставят ее поступиться «своими суверенными правами» на острове Кастелоризо. О каких правах идет речь?

Остров находится в нескольких километрах от Турции и, согласно Парижскому мирному договору 1947 года, передавался Греции в статусе демилитаризованного, дабы защитить Турцию от появления иностранных баз около ее берегов. Несмотря на это, Греция размещает на острове свои войска.

Греция называет причины, по которым это делает. Во-первых, в 1974 году Турция показала на Кипре, что вполне может захватывать территории. Во-вторых, с 1995 года со стороны Турции существует совершенно официальная угроза войны (casus belli) в отношении Греции в случае, если та воспользуется своими законными правами на расширение территориальных вод. Помимо этого, Турция и теперь не перестает давать новые основания для подобных опасений, и они не сводятся к эксцентричным заявлениям турецких политиков о том, что при необходимости они могут повторить резню в Смирне 1922 года.

Так, 26 сентября 2020 года на остров Кастелоризо со стороны Турции прилетел дрон и, издавая из динамиков звуки турецких гимнов, снял на видео результаты осквернения огромного греческого флага, изображенного на скале над портом острова. Предположительно, флаг был осквернен самим же дроном. Снятые им кадры были показаны на одном из турецких каналов.

Представления Турции о том, «кто в районе хозяин», нашли характерное отражение и в объявлениях о проводимых около Кастелоризо военных учениях. 20 марта 2021 года Греция издала навигационное уведомление о предстоящих учениях в море около Кастелоризо. В ответ Турция, по аналогичным каналам, заявила 22 марта, что греческие учения в море якобы противоречат демилитаризованному статусу острова… и объявила свои учения в то же время и в том же месте. Надо полагать, Турция предлагает считать, что ее учения законны в отличие от греческих? Но если морские учения связаны со статусом острова, значит, сама Турция имеет право на его милитаризацию?

Стоит напомнить, что исконное население острова — далеко не турки. Современное греческое название острова Мейисти совпадает с исконным названием, данным ему еще дорийцами. Османы называли его (турки называют и поныне) Меис. Название Кастелоризо ему дали госпитальеры в XIV веке по названию скалы, на которой они построили замок. Остров переходил из рук в руки, но даже в период турецкого владычества ему удалось сохранить свои язык и религию. Поэтому трудно предположить, что претензии Турции на Кастелоризо связаны с заботой о своих турецких братьях, как, например, на Кипре. Несмотря на это, МИД Турции говорит о «своих суверенных правах» — причем не только в море, но и на самом острове. Из чего вытекают эти права, если не из неоосманских или каких-то иных экспансионистских притязаний?

Помимо провокаций, кратких заявлений и резких высказываний, Турция предъявляет и развернутую аргументацию по теме принадлежности греческих островов. При этом она ссылается на требование демилитаризации островов как условие их передачи Греции в соглашениях 1923 и 1947 годов. По сообщению греческой газета Kathimerini, 30 сентября 2021 года постоянный представитель Турции в ООН Феридун Синирлиоглу в своем письме на имя генерального секретаря ООН заявил, что Греция, нарушая требование демилитаризации «определенных» островов (в частности, он прямо назвал Лесбос, Хиос, Самос, Икарию, Лемнос и Самотраки), теряет и право на обладание ими. Однако в заключение письма Синирлиоглу лишь «еще раз» призвал Грецию разоружить острова.

Итак, турецкие чиновники пока не решаются прямо потребовать отменить передачу островов. Процитируем однако Джихада Яйджи — идеолога концепции «Голубая родина» и автора нашумевших турецко-ливийских меморандумов 2019 года о разделе моря у греческого острова Крит.

Напомним, границы турецкой «Голубой родины» проходят посередине Чёрного, Эгейского и Средиземного морей, то есть на основе географии материков, без учета прав островов, предусматриваемых Конвенцией ООН по морскому праву. Тот же принцип заложен и в турецко-ливийский меморандум. Турция и поддерживаемая ею сторона гражданской войны в Ливии провели на карте Средиземного моря полосу между берегами своих стран, проходящую мимо греческих островов Крит, Карпатос и Родос, — и поделили посередине между собой эту акваторию, а с ней — и ресурсы моря и шельфа.

В своем интервью греческой (!) газете Kathimerini от 6 декабря 2020 года Яйджи заявил, что Греция не имеет прав на 152 острова.

«Мы не претендуем на острова, просто мы говорим, что эти острова, островки и скалы не были переданы Греции — давайте это обсудим. Давайте посмотрим, кому они принадлежат», — заявил он.

Формально территориальные требования здесь напрямую (пока) не выдвигаются, но, думается, смысл сказанного предельно ясен. Отметим также не менее любопытное с точки зрения логики высказывание турецкого министра обороны Хулуси Акара от 23 мая 2021 года. Он заявил, что неправильно представлять Турцию как угрозу и обвинять в экспансионизме, поскольку сама Греция расширяется с момента своего появления в 1821 году.

«Тем, кто называют Турцию „экспансионистской“, следует сперва посмотреть на собственную историю, на развитие событий с 1821 года по наши дни, посмотреть на карту», — сказал он.

Трудно представить себе, как государство может перейти от небытия к существованию, не расширяясь. Фактически Акар предлагает дилемму: если расширение — это плохо, то надо вернуть Грецию к исходному состоянию (небытию). А если расширение — это нормально, то надо принять как должное стремление Турции отобрать территории Греции обратно.

Таким образом, в своей риторике по островам Турция системно закладывает серьезные экспансионистские положения, никак не сводящиеся к вопросу демилитаризованного статуса. В своем развитии они способны привести к требованию со стороны Анкары пересмотра карты региона. Стоит только начать называть вещи напрямую.