На площади Ленина в центре Хабаровска 23 января состоялся митинг — формально в поддержку задержанного ранее в Москве оппозиционного блогера Алексея Навального в рамках скоординированной всероссийской акции протеста.
Бытовало мнение, что Хабаровск, где с июля прошлого года в течение целого ряда месяцев не утихали митинги в поддержку арестованного бывшего губернатора края Сергея Фургала, станет чуть ли не авангардом протестного движения, явив выдающуюся численность, однако всё произошло совершенно иначе.
Во-первых, численность собравшихся в пике не превышала 500 человек, и это, если сделать большое допущение. Фактически же можно говорить о 400–450 участниках.
Во-вторых, практически не было «ярких» личностей с балаганными плакатами, коих можно было лицезреть на акциях поддержки Фургала. Да, имели место истерящие экзальтированные дамы, но на общем фоне их было ничтожно мало.
В-третьих, совершенно не было детей и подростков, на которых цинично делали ставку организаторы протестной акции по всей стране. Вернее, дети были, но они вместе с родителями катались на горках и ходили по ледовым лабиринтам, которые были возведены администрацией на площади. Происходящее лишь вписало их безмятежный отдых в неожиданный для них контекст.
В-четвертых, Навального собравшиеся почти не вспоминали. Более того, лозунги совершенно инерционно перешли от зафургальских митингов к занавальновским. Складывается небезосновательное впечатление, что сонным собравшимся самим неясно, против чего (а за что — и подавно) они выходят. Полугодовой протестный марафон, бессмысленный и беспощадный, даром не проходит.
Так, были слышны лозунги «Банду Путина под суд!», «Свободу политзаключенным!», «20 лет доверия нет», «Просыпайтесь города, с нашей родиной беда!», «Путин — вор!», конечно же и «Я/Мы Сергей Фургал», а вот «Я/Мы Алексей Навальный» практически не нашлось.
Буквально один или два раза кто-то выкрикивал «навалим!», вероятно решив таким образом изящно сыграть словами («Навальный» — «навалим»), однако для стороннего наблюдателя эта фраза отдавала каким-то совершенно иным, отличным от закладываемого смыслом. Тем более что эти крики раздавались в момент, когда ОМОН приступил к деликатному вытеснению протестующих и взятию площади в оцепление.
Непосредственно перед этим правоохранители в мегафон предупредили собравшихся, что они принимают участие в несанкционированной акции протеста, а посему, если они не прекратят противоправные действия, к ним могут быть применены санкции, которые в итоге и последовали.
ОМОН и сотрудники полиции планомерно замыкали площадь в кольца от меньшего в центральной ее части к большему, которое растягивалось уже по ее периметру. Одновременно с этим из толпы выхватывали особо яростных протестующих и уводили к автозакам. К остальным правоохранители проявляли равнодушие, продолжая оттеснять протестующих.
Наконец, когда кольцо уже заняло почти всю площадь, собравшиеся протестующие начали водить хоровод вокруг ОМОНа, как вокруг новогодней елки, взявшись за руки. Наконец, это им надоело, и они пошли гулять по городу. Правда, на этот раз гулять по дорогам им особенно не дали.
В итоге митинг оставил очень странное впечатление. Он больше был похож на предсмертную конвульсию акций протеста против ареста Фургала, нежели на акцию в поддержку Навального. Очевидно, что в этот раз не было никакой организации протестующих. Им не раздали плакаты, им не вложили в уста лозунги, им не объяснили, что делать, а также не рассказали, за что и против чего они выходят.
Именно так выглядит инерционный протест в ситуации, когда к нему не подключается центр и не дает новые указания. И ведь как это разительно отличается от начала протестной движухи на фоне ареста Фургала!
Совершенно иначе, даже диаметрально противоположным образом, обстоит ситуация во Владивостоке. Там протестовать вывели и детей, и хипстеров, там нагнали численность, там объяснили, как себя нужно вести, и так далее. А значит, организаторы на Дальнем Востоке влили ресурсы и силы именно туда, оставив изможденный от фургал-марафона Хабаровск без вливаний. Видимо, посчитали его ресурс исчерпанным.