Люди, интересующиеся происходящим, понимают, что судьбоносная для России горячая война на территории бывшей УССР началась еще в 2014 году, когда против бандеровцев поднялся восток Украины. В Одессе, Харькове, Днепропетровске движения сопротивления были подавлены, а в Донецке и Луганске люди стали отстаивать Русский мир с оружием в руках.
10 лет назад в вооруженное столкновение с ВСУ первыми вступили ополченцы-добровольцы — жители ДНР, ЛНР и примкнувшие к ним граждане из самых разных уголков Земли, в первую очередь, конечно, из России. Это были люди с самыми разными убеждениями.
Один из них — Павел Кухмиров (позывной Шекспир). Павел находился в эпицентре «Русской Весны» на Донбассе с самого ее начала; воевал в подразделении «Варяг». В 2024 году вышла его книга «Республика Надежды», в которой он рассказывает о событиях на Донбассе 2014–2016 годов, свидетелем и активным участником которых он стал (воспоминания от первого лица, взгляд из окопа).
По каким причинам Павел в 2014 году бросил безопасную жизнь в Ростове-на-Дону и взял в руки оружие? Что происходило на Донбассе во время первой войны в 2014-м, затем после того как появились непризнанные ЛНР и ДНР и сейчас, когда молодые республики вошли в состав России?
ИА Красная Весна: Павел, расскажите, пожалуйста, о своей семье.
Павел Кухмиров: Я 1976 года рождения. Родился и вырос в Ростове-на-Дону. Мой дед — кадровый военный. Во время Великой Отечественной войны воевал у Рокоссовского. После войны служил у маршала Жукова. Отец — офицер запаса.
До определенного момента я был первым мужчиной в своей семье за несколько поколений, который не служил в армии. Не могу сказать, что меня это радовало или я этим гордился, но тем не менее. Что ж, послужить — не послужил, но зато повоевал. Эта карта старше (смеётся).
ИА Красная Весна: Кто Вы по специальности?
Павел Кухмиров: Я — экономист, кандидат экономических наук. Учился в Ростове-на-Дону, в бывшем РИНХе. Специальность — маркетинг. Правда, маркетинговое образование у меня очень условное. Читал нам его бывший преподаватель анализа хозяйственной деятельности, которого в связи с тем, что в стране за пару лет до этого «концепция изменилась», стремительным домкратом перебросили на маркетинг.
Он купил себе Эванса, Котлера, Макконнелла и Брю; месяц зубрил эти учебники днем и ночью, а после этого принялся вываливать прочитанное на нас. А вот политэкономию и основы экономической теории вел уже, наоборот, очень грамотный профессор, советский марксист. Я многому у него научился, а особенно глубоко в экономическую теорию погрузился, когда писал диссертацию.
Однако по специальности мне поработать не довелось. Сразу после защиты ушел в коммерческую деятельность, потому что на дворе были 90-е и нулевые годы и надо было зарабатывать, а экономической теорией это было сделать невозможно.
ИА Красная Весна: Вы всегда подчёркиваете, что являетесь настоящим русским националистом. Как формировались Ваши убеждения?
Павел Кухмиров: Началось всё в конце существования Советского Союза, когда, будучи на море в одной из южных республик, я услышал, как кто-то из местных орлов обратился к приезжим русским девушкам: «Вы, русские свиньи…» Вот в тот момент во мне национальное самосознание и взыграло. Ну а дальше одно к другому — 90-е годы, Чечня…
ИА Красная Весна: Русскими националистами называют себя самые разные люди. Некоторые из них, как, например, покойный Константин Крылов, на полном серьезе утверждали и утверждают, что Россию надо бы уменьшить до более комфортного размера. Что для Вас значит быть русским националистом?
Павел Кухмиров: Я со всеми этими любителями «маленькой, уютной России с теплыми сортирами» раз и навсегда разбежался еще в 2011 году, во время «Болота». Я себя с ними не ассоциирую вообще.
Для меня быть русским националистом — это любить свой народ, заботиться о нем, о его истории, культуре, национальном достоинстве. Это никаким образом не связано с какой-либо ненавистью к другим народам. Русским националистом может быть только тот, кто прежде всего исходит из блага русского народа.
При этом русский национализм несовместим с дичью вроде так называемого «белого интернационализма» и других подобных концепций. Вы уж определитесь, кто вам дороже: русские или «белые» (большая часть которых мечтает нас прирезать). Также для меня неприемлемо делить свой народ на «лучшую часть и быдло», а именно так себя ставят те же бандеровцы, у которых один из тезисов, сформулированный Шухевичем: дескать, «пусть сдохнет 90% омоскаленных украинцев, но зато оставшиеся 10% будут „свидомыми“, „спражними“».
ИА Красная Весна: То есть персонажи из «Русского добровольческого корпуса» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которые сейчас воюют против нашей армии, и есть такие «националисты», считающие себя «лучшей частью русского народа»?
Павел Кухмиров: Да, конечно. Еще в 2014 году у меня со многими тогдашними соратниками состоялся очень серьезный разговор. Некоторые из них тогда ездили на Украину, общались с «Правом сектором» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), потом рассказывали, что «не всё там так однозначно» и «мы не понимаем».
Я им на это отвечал, что все однозначно: с одной стороны — русские, с другой — те, кто против русских, против русского языка, культуры, истории. Тогда же я им сказал: «Ребята, вы сейчас можете защищать хохлов сколько хотите, но в тот момент, когда одна капля русской крови упадет на землю, все наши беседы с вами закончатся, а аргументы по отношению к вам у меня будут двух типов — нарезные и гладкоствольные». Так в итоге и получилось.
ИА Красная Весна: Павел, Вы стали заниматься историей «украинского проекта» еще до 2014 года. Почему Вас заинтересовала эта тема?
Павел Кухмиров: Я к изучению «украинства» пришел через «казакийство». Однажды мне, по-моему, в 2012 году, пришла информация, что какие-то люди пытаются выпиливать из русских мой собственный казачий субэтнос.
Я обнаружил, что из этого проекта торчат очень длинные украинские уши. Я глубоко погрузился в вопрос и понял, что с территории Украины создается масса таких проектов, как казакийство, сибирский и дальневосточный сепаратизм, «ингерманландцы», «поморы». Эти проекты и сейчас никуда не делись; тогда этим занимался, например, Олег Голтвянский, а руководил непосредственно Дмитро Корчинский (включен в список террористов и экстремистов на территории РФ).
Тогда же, кстати, я начал потихоньку общаться с донецкими русскими активистами. Они тогда очень активно искали контакты в России. Познакомился с теми, кто впоследствии стоял у истоков восстания в ДНР — с Пургиным, будущим первым премьер-министром ДНР, Матюшиным, он же «Варяг» — мой будущий командир.
ИА Красная Весна: То есть диверсии, пусть пока только идеологические, против России с территории Украины шли и при Януковиче?
Павел Кухмиров: Правление Януковича для пророссийских сил было совсем не «травоядным», как это могло тогда казаться российскому обывателю. При Януковиче активистов русского движения на Донбассе убивали в подъездах, травили, забивали насмерть в полицейских отделениях… А у бандеровцев, наоборот, были деньги и ресурсы.
ИА Красная Весна: Вы постоянно транслируете тезис, что Украина — это «антиРоссия». Что Вы имеете в виду?
Павел Кухмиров: Современное украинское государство существует как таран, который нацелен против России. Другого смысла существования у него нет!
Так как украинцы — это русские, которым искусственно навязали «украинство», то всё их существование заточено на то, чтобы быть антирусскими. Как только Украина и украинцы перестают быть «антиРоссией», то есть активно и агрессивно заряженными на уничтожение России и всего русского, они моментально сами становятся Россией и русскими.
ИА Красная Весна: Павел, а насколько сильны были на Украине до 2014 года пророссийские движения?
Павел Кухмиров: До 2014 года пророссийское движение на Украине было разрозненное, но при этом интенсивное практически на всей территории.
Более того, тот же Андрей Евгеньевич Пургин и его старшие товарищи, которые, к сожалению, до 2014 года не дожили (их убили в «вегетарианские времена Януковича»), пытались договориться с представителями западной Украины о разделе страны подобру-поздорову. По крайней мере, налаживали общение на эту тему.
Подробностей этой истории я не знаю, но, скорее всего, речь шла о границе раздела по реке Сбруч. К сожалению, из этого ничего не вышло.
ИА Красная Весна: Почему?
Павел Кухмиров: Из-за серии провокаций. Дескать, зачем всё это, если есть «суверенные и капиталистические Украина и Россия», которые должны строить свои отношения на прагматической основе?
А теперь мы имеем отсутствие пророссийских сил на Украине. Показательна история Харькова. Он прошел максимальное перерождение из всех городов, находящихся на востоке Украины.
Туда завезли студентов с западной Украины, отработало СБУ и USAID, и в итоге «Азов» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) появился именно в Харькове. Подчеркиваю, всё это происходило при Януковиче.
ИА Красная Весна: Вы называете 25 января 2014 года первым днем «Русской Весны». Что произошло в тот день?
Павел Кухмиров: Это один из тех моментов, когда, наверное, имело место провидение Господне в чистом виде. Еще это называют «момент истины». В Донецке проходила совершенно рядовая конференция, на которую меня пригласили в качестве докладчика.
Я там собирался читать совершенно академический доклад «Украинский проект как оружие против „Русского Мира“». А в это время «майдановцы» на Украине уже вовсю захватывали областные администрации.
В разгар моего выступления по телефону сообщили, что из Киева выехал «караван дружбы» — несколько десятков автобусов с «правосеками» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которые собирались захватить Донецкую ОГА и другие ключевые здания в Донецке.
Мероприятие проходило в конференц-зале гостиницы «Ева». И так уж вышло, что там именно в тот момент собрались представители всех русских групп города Донецка и окрестностей. Они там оказались очень вовремя: прямо на конференции люди поняли, что «враг у ворот», отбросили все разногласия и прямо там договорились действовать сообща.
В результате автобусы на следующий день таки доехали до Донецка, но их «встретили». Это и было истинное начало «Русской весны» — восстание и революция 1-го марта были продолжением событий на конференции 25-го января.
ИА Красная Весна: Как осуществлялась самоорганизация людей на Донбассе в первые дни после восстания?
Павел Кухмиров: Как в случае с Советами в 1917 году. Каждые выходные в Донецк съезжались делегаты от всех районов Донецкой области. В будние дни работали, в выходные встречались в донецкой гостинице «Централь».
Они создали что-то вроде совета рабочих и солдатских депутатов, потом это собрание в Донецке стало первым Верховным Советом ДНР. Плюс каждые выходные собирался большой митинг.
В итоге Верховный Совет ДНР провозгласил декларацию о независимости, прогнал киевскую администрацию и создал переходное правительство, которое тогда возглавил Андрей Пургин.
ИА Красная Весна: А как формировалось ополчение на Донбассе?
Павел Кухмиров: Как обычное стандартное ополчение или милиция. Оружия поначалу не было — люди шли с палками, ножами, кастетами. Первое серьезное огнестрельное оружие появилось, когда стали захватывать отделения милиции.
Единого руководства у всех этих разрозненных отрядов поначалу не было. Какие-то взаимодействия строились чисто горизонтально. Люди приходили и уходили в тот или иной отряд, потому что, например, уважают командира или потому, что в этом отряде их друзья.
Командиры исходили из того, что, если они будут вести себя неправильно, бойцы просто уйдут, еще и оружие унесут, а если совсем неправильно — могут и поменять командира самостоятельно. Например, максимально неприятным для него способом. Только в 2015 году ополчение официально ликвидировали и преобразовали в Республиканскую гвардию и корпуса армии ДНР.
ИА Красная Весна: Расскажите о своем отряде «Варяг». Почему пошли туда? Что за бойцы там собрались?
Павел Кухмиров: Отряд изначально состоял из русских активистов Донецка. Туда поехали многие русские националисты из России. Но в отряд также вступили, сюрприз, чеченцы, дагестанцы, осетины… И ни у кого ни к кому не было никаких вопросов. Оказалось, что русский националист — за русский народ, а не против, например, чеченского народа.
Я после этого сильно пересмотрел свои взгляды. Русский националист Павел Кухмиров 90–00-х и 10-х годов — это очень разные русские националисты.
Мы растем, время идет, мы многое понимаем. Многое из того, что я написал тогда, я бы не написал сейчас. Но ни за что я извиняться не собираюсь и ничего я брать назад тоже не собираюсь. Как говорится, «если бы не было тогда, потом не было бы потом».
ИА Красная Весна: Егор Иванов, он же Tubus, в своем ролике на Ютубе «Охранитель: фас, профиль, нутро», вылил ушат грязи на ополченцев. Что можете ответить на его обвинения?
Павел Кухмиров: По поводу Егора Иванова, а также Сёмина, Рудого и прочих леваков — это те, кто работают под левых, а на самом деле вовсю подыгрывают нацистам.
Теперь по поводу того, что он наснимал про Бэтмена. На него навешали очень много всего.
В 2014 году территория молодых Республик была переполнена диверсантами, шпионами всех мастей, включая церэушников, которые организовывали натуральное террористическое подполье. Они же помогали просачиваться к нам украинским ДРГ. Вы себе представить не можете, что за ад там творился.
Пусть эти граждане расскажут нам, как надо было действовать правильно, чтобы на следующий день просто не проснуться с отрезанной башкой. Ну или чтобы в город не зашло ДРГ и не взорвало что-нибудь, набитое людьми. Расскажите, как правильно!
ИА Красная Весна: Что из себя представляли ВСУ в 2014 году?
Павел Кухмиров: В большинстве своем — «чмыри позорные», как выразился один мой боевой товарищ. Тех же, у кого был боевой дух, тогда раздавили очень быстро: их было мало. А дальше — Минск. Все остановились.
После этого всех, что были в нацбатах, идейных бандеровцев, завели в офицерские училища, обучили, с их помощью провели нацификацию ВСУ, переоснастили, и мы получили то, что получили в 2022-м.
В 2014-м же между нацбатами и ВСУ периодически возникали перестрелки. Что они делили, я не знаю.
ИА Красная Весна: А как себя вели рядовые солдаты противника в те годы на оккупированной территории?
Павел Кухмиров: При том, что тогда они еще не были нацифицированы, — мародеры, грабили всё. Почему-то у них была особая «фишка» воровать двери. Понятия не имею, в чем причина.
И, знаете, я прихожу к выводу, что такие и есть природный очаг фашизма, как суслики — природный очаг чумы.
ИА Красная Весна: Как молодые, непризнанные республики вели свою хозяйственную деятельность?
Павел Кухмиров: К сожалению, когда горячая стадия войны закончилась «минскими соглашениями», экономика работала абсолютно криминально. Это была, по всем признакам, феодальная экономика. Феодальное ополчение, баналитетное право, сбор налогов путем посылки сборщиков податей — в общем все прелести феодальной формации.
Однозначно, это была не самая светлая сторона жизни молодых республик. Увы.
ИА Красная Весна: В книге Вы пишете, что ополчение искоренило криминал в Донецке. Как это удалось?
Павел Кухмиров: Преступники все вдруг куда-то делись. Пропали. Исчезли с физического уровня бытия. Как такое могло случиться — ума не приложу.
Интересная история произошла с последним насильником. Он попытался напасть на жену ополченца. Она оказалась бойкой. Дала ему по роже. Выскочил сосед, тоже ополченец. Вдвоем они его скрутили. В целом было даже где-то смешно. Потом выяснилось, что персонаж промышлял в Макеевке еще до всего этого. Как говорят — годами. Больше не промышляет. Куда пропал? Да кто ж его теперь знает?
При этом милиции в городе не было. Вообще. Я помню, в конце 14 года я приезжал в родной Ростов с парнями из «Варяга». Они увидели милиционера на улице, подбежали к нему и сказали: «Родной, можно с тобой сфотографироваться?». Тот удивился: мол, зачем? А те ему говорят: «Я своим в Донецке покажу. Милиционер, настоящий! Вы не поверите, но я его видел и я с ним сфотографировался!»
ИА Красная Весна: А что в это время происходило на Украине?
Павел Кухмиров: На Украине все эти восемь лет шла яростная бандеровская накачка общества. Такое промывание мозгов, что просто ни одного дня враг не потратил даром.
Они готовились. И мы здесь это видели. Тот же самый господин Белецкий говорил открытым текстом, что они создадут большую силу и пойдут завоевывать Россию.
Также, как мы обсуждали выше, шло построение новой армии. Во-первых, офицерского корпуса из выживших нацбатовцев и правосеков (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которых загнали в офицерские училища и создали новую военную касту, которая вот сейчас воюет.
Это ребята с той самой четкой бандеровской установкой «пусть сдохнет 90% омоскаленного населения, зато 10% будут справжними и свидомыми». Поэтому они сейчас спокойно кидают на мясо десятки тысяч человек.
И мы все эти восемь лет даже не говорили, а орали про то, что там происходит. Кто-то нас услышал?
ИА Красная Весна: А всё-таки, как они смогли сделать из русскоязычных «Азов» (организация, деятельность которой запрещена в РФ)? Ведь согласно бандеровским нарративам, не знающие украинского языка — люди второго сорта.
Павел Кухмиров: Их смогли убедить, что эта новая идентичность лучше старой. Даже при том, что они украинскую мову не знают. У них есть выражение, что «любой хороший украинский язык всегда начинается с плохого украинского языка».
Кстати, когда у человека меняется его язык, когда происходят лингвистические изменения, у него происходят психологические изменения. Поэтому я жесткий противник мовы в принципе.
В перепрошивке русского человека мова имеет ключевое значение. Поэтому, по моему мнению, с мовой надо будет что-то делать. Как минимум не поощрять. Мова — она как любое искусственное образование, очень ограниченно жизнеспособна.
Возвращаясь к «Азову» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — ребята, по заветам Бандеры, убивают русского в себе, а заодно и в других, вместе с этими самыми другими. И, повторюсь, при «пророссийском» Януковиче эти тенденции «завозились» с западной Украины особенно массированно.
А пророссийских сил на Украине сейчас нет. Всё, что было, оно либо оттуда бежало, либо переформатировано, либо убито, либо попряталось и никак себя не проявляет.
ИА Красная Весна: Павел, а изменился ли Донбасс сейчас, после вхождения в состав РФ?
Павел Кухмиров: Конечно, изменился! Негативных моментов еще, конечно же, полно, но Донбасс уже не серая зона, а часть России.
ИА Красная Весна: В предисловии к своей книге Вы пишете, что сердце современной России бьется на Донбассе. Почему там, а не в Москве, не в Крыму, не где-то еще?
Павел Кухмиров: Так было в 2014 году, и в меньшей степени так есть и сейчас. На тот момент на Донбассе сосредоточились все самые высокие, самые чистые убеждения нашего народа, который хотел выйти из этого позорного 30-летнего постсоветского «египетского рабства», в которое мы сами зашли.