Рассказ харьковчанина
Решил рассказать о себе в надежде на то, что люди задумаются. Очень хотелось бы, чтобы они проснулись, сумели сделать выводы, осознать происходящее. Сейчас, когда я потерял здоровье, когда мой организм уже никогда не станет прежним, для меня это болезненно важно. Возможно, благодаря моей истории я смогу хоть на микрон, хоть на малую толику что-либо изменить в этом чудовищно безумном и больном мире…
Я не всегда себя хорошо чувствую, и периодически посещают депрессивные мысли, но понимаю, что после того, как поставил себе такую цель, моя жизнь обретает новый смысл. Мне за 60, всю свою жизнь я прожил в Харькове, здесь родился, ходил в школу, получил высшее образование. По национальности я украинец, хорошо владею языком, но по менталитету — русский, советский человек. Именно поэтому происходящее для меня не просто неприемлемо, оно вызывает у меня буквально физическое отторжение. Я каждой клеткой своего тела ощущаю всю мерзость, катастрофичность происходящего. Давно ощущаю… Оглядываясь назад, я понимаю, что у нас почти не было шансов что-либо изменить без помощи извне. Донбассу повезло больше…
Вы не поверите, но у меня всегда была хорошая интуиция, и способности к анализу были тоже неплохие. К сожалению, впоследствии интуиция меня подвела.
Ситуация в феврале 2022 года нагнеталась, близилась к апогею, и в ночь на 24 февраля я не спал, я ждал начала военных действий. Да, увы, даже не знаю, подарок судьбы или проклятие — эта моя интуиция, но я знал, что сейчас вот-вот начнется… И оно началось…
Не знаю, как описать свои ощущения, мое внутреннее восприятие, эффект, который произвело случившееся на мой организм и мою психику. Возможно, появилась некая чрезмерная уверенность в том, что вот-вот, и всё будет хорошо… Глупая, не подкрепленная информацией, путающая сознание, мешающая объективно воспринимать окружающие события. Но факт остается фактом. Слишком много глупостей я совершил. Непозволительно много…
Однажды мы проснулись от сильного взрыва. Дрожали стены, пол, вылетели стекла. И опять мысль о том, что всё это — не со мной, не с моей семьей, паутина, которую плетет сознание, цепляясь за остатки разума, защищая от всего этого…
И снова — глупость. Я выскочил во двор и увидел разрушенный подъезд соседнего дома. Просто огромная дыра и перемешивающийся со звоном в ушах надрывный вой сигнализаций припаркованных автомобилей, от которого почему-то сжималось где-то слева в груди и внизу горла. Но ноги! Они сами несли меня к этому месту. Как будто все мои чувства, мысли, действия жили отдельно друг от друга, сами по себе…
Я увидел их, своими глазами увидел… Это были молодые крепкие ребята, оперативно подъехавшие на каком-то стареньком ВАЗе. Они даже не стеснялись, не скрывали своих намерений и действий. Быстро, по-деловому подняли лежащий на земле хвостовик мины и закинули его на заднее сиденье. А потом произошло нечто совсем странное и неожиданное. Они достали из багажника какие-то осколки и раскидали их по кустам. Как потом выяснилось, это были куски российской ракеты.
Вот и всё. Через какое-то время приехали журналисты из CNN…
Мысли… Они постоянно мешали спать, они возникали вперемешку с гулкими звуками взрывов, близких и далеких… Они были такими же, мощными и слабыми… Начинаешь дремать ночью, и вдруг глаза открываются сами, и садишься рывком, с ужасом осознавая, что всё это — не сон, не морок… Жена, моя любимая, была всё время рядом, я не знал, как защитить ее, как сделать так, чтобы она не пострадала, я должен, обязан был ее оградить, спасти… Сын давно уже работал в Киеве, и позиция его, как бы это помягче сказать, противоречила моей. Да, так бывает, увы, к сожалению, очень часто, повсеместно. У многих моих знакомых ситуация похожа, и с этим предстоит еще жить и справляться. Но это всё — потом, потом… А пока — необходимо было предпринять какие-то действия… И мы решились.
Я знал, что наша дача находится под российской «оккупацией». К сожалению, фронт не продвинулся быстро в сторону Харькова, как мы надеялись, и я решил рискнуть и перебраться туда, где уже была Россия, туда, где мы проводили беззаботные выходные дни, где природа, цветы, солнце и постоянно щебечущие птицы… Много птиц…
Знакомые подсказали, как вести себя на блокпостах, что говорить, каким маршрутом ехать. Машина была на ходу, заправлена, мы загрузили вещи и выехали… Это было непросто. Как-нибудь я и об этой поездке расскажу подробно. Но когда добрались до первого российского поста, появилось ощущение праздника! Мы были почти счастливы. А еще — звенящая тишина. И это настораживало.
Жена достала заранее заготовленный пакет с домашней выпечкой. Она специально готовила ее для российских солдат. Это были молоденькие ребята, почти подростки, и им передалось наше восторженное настроение. Они тоже хотели чего-то теплого, домашнего, мечтали, чтобы всё это быстрее закончилось… С искрящимися глазами схватили пакет с выпечкой и пригласили нас пить чай. Это было несколько странно, не покидало ощущение неправильности всего этого, что-то было неверно, не так. А когда солдаты побросали в угол автоматы — у меня появилось предчувствие… Быть беде…
Здесь почти два месяца была тишина… Немногочисленные соседи встретили нас радушно, их очень интересовало, как сейчас там, за линией фронта, что думают люди, чего ждут, какая ситуация, настроения. Мы все знали, что находимся уже в России, и строили грандиозные планы на будущее. Там, дальше, на границе, стояли большие очереди на въезд в РФ. Но зачем? Ведь мы уже тут! Еще немного, и всё закончится, всё будет хорошо. Это — разум. А предчувствия тем не менее были плохие. Но я боролся с этими негативными ощущениями, говорил себе, что это — последствия былых стрессов, я ведь взрослый разумный человек и прекрасно понимаю, что происходит…
И снова мы проснулись от грохота артиллерии. Это было так неожиданно и внезапно, что опять случился некий специфический психический сбой. Как? Опять? Это немыслимо!
Несмотря на возражения жены, я вышел на улицу посмотреть, что происходит. Увиденное повергло меня в шок. Вокруг пылали дома, стоял запах гари и еще чего-то, чего-то страшного… Видимо, так пахнет смерть… На корточках я пробрался чуть дальше… Недалеко от моего дома лежали человеческие тела, куски человеческой плоти и пятна, лужи красного цвета. Много… А дальше, дальше — объятый огнем автомобиль с гражданскими. Теми, кто пытался прорваться в сторону российской границы. Это было импульсивное необдуманное, губительное, роковое решение… Их расстреливали ВСУ… В этой машине, как выяснилось потом, было трое взрослых и двое маленьких детей. Погибли все. Все! И это не была из ряда вон выходящая ситуация. Так поступали всегда… Мы ведь «предатели»…
Под свист пуль я вернулся домой и не рассказал ничего любимой. Просто промолчал. С одной стороны, хотелось ее пощадить, а с другой… С другой — просто не было слов… Ничего не было. Туман… Вязкий желеобразный туман… За что? Что сделали им, этим уродам, те люди, наши соседи? Чем провинились их дети? Как такое вообще возможно? Почему?
Пришло понимание: всё, уезжать поздно. Надо ждать. Нет другого выхода, нет иного решения… Только ждать…
Дальше всё было как в каком-то виденном в детстве художественном фильме. Калейдоскоп событий, странных и страшных… Хотя, конечно, такого кино не было, да и не могло быть в моем детстве… Дважды власть переходила из рук в руки, дважды мы испытывали разные противоречивые чувства… И вот, наконец, случилось то, чего мы боялись. Основательно и кроваво вошли украинские войска, украинские танки. Кто мы для них, люди, жившие эти несколько счастливых месяцев на другой стороне, в ином мире? Враги! С нами не только считаться никто не собирался, с нами можно делать всё, что заблагорассудится, мы — грязь, нечисть, месиво под ногами… И танки начали стрелять по нашим дачам.
Не знаю, был ли в этом какой-либо смысл, или всё это действо исключительно развлекательного характера, но факт остается фактом… Очередным выстрелом снесло угол здания, я слышал, как оно застонало, мое любимое детище, мое убежище, кров… И я, почти оглохший, стоял за металлическими входными дверьми, закрывая собой жену. Почему возле выхода? Потому что было страшно, хотелось иметь возможность в момент обрушения дома выбраться наружу. Хотелось жить. Очень хотелось… Потом я услышал, или почувствовал следующий выстрел. Я до сих пор в деталях помню это ощущение. Мерзкий скользкий звук входящих в мое тело осколков. Вероятнее всего, это дорисовал мой мозг, потому как что-либо услышать было тогда невозможно… Но я сумел, я спас, закрыл телом свою женщину, мать моего ребенка, она не пострадала… Возможно, и в этом — мое предназначение…
Я ни разу не терял сознание. Не знаю, как можно объяснить дальнейшие события. Всё было в полусне. Почему-то вдруг за мной приехали друзья и отвезли в город. Потом были операции. Много операций. Я уже сбился со счета. Врачи очень удивлялись стойкости моего организма, они не ожидали такого сопротивления смерти. И я — выжил. Сейчас я инвалид, прикован к постели, и мне, судя по всему, предстоит еще ряд хирургических вмешательств. Не буду, да и не хочу озвучивать детали, но глядя в зеркало, я вижу незнакомого изможденного человека.
И сейчас одна мысль меня больше всего беспокоит: я должен, мне необходимо рассказать свою историю тем, кто сомневается, кто не верит, кому всё равно, потому что моя правда выстрадана и подтверждена кровью…
Записал D. D.