Власти России не слушают экспертов и запугивают граждан в ситуации с коронавирусом, считает ветеран блокадного Ленинграда, доктор психологических наук Рада Михайловна Грановская.
По ее мнению, ограничительные меры избыточны, они вызывают сильный протест граждан. Это может привести к дестабилизации обстановки в стране.
Запертые в своих квартирах люди получают ущерб здоровью, который кратно превышает пользу от мер предосторожности. При этом психологические последствия самоизоляции тоже нужно иметь в виду.
— Рада Михайловна, как Вы оцениваете ограничения, введенные российскими властями в связи с эпидемией? Все сделали правильно?
— Нет, я не считаю, что все делается правильно. Но главное — в нашей стране плохо совместимый с этими ограничениями психологический климат. Мы плохо переносим ограничения. Это национальный характер.
Причем ограничивать жителей России «с немецкой точностью» очень вредно: растет протест, поскольку люди не видят логики. Понимаете?
Это, с профессиональной точки зрения, несвоевременно и недостаточно мягко было сделано, даже если была необходимость. Но главное, что у людей большие сомнения, что эта необходимость была, поскольку в других странах уже многое изменили, и можно было бы принять во внимание их опыт.
— Что необходимо, чтобы исправить ситуацию?
— Надо, чтобы те, кто создает ограничения, понимали, что можно их смягчать. Находясь в Москве и видя, что происходит, я знаю: людям вполне можно гулять во дворах и просто не подходить друг к другу достаточно близко.
С начала карантинных мероприятий мы с дочерью гуляем каждый день. Для меня это необходимо, поскольку у меня малый объем легких после блокады. И вот что я вижу: первые две недели все сидели, а сейчас уже во дворах гуляют с детьми, с собаками и просто гуляют. Держат некоторую дистанцию, но получают удовольствие от воздуха, от потока движения и других людей.
Нельзя доводить все до абсурда. И если бы не прижимали так жестко, то все бы чувствовали себя лучше. А на фоне повышенного протеста в нашем народе при всяком ограничении это очень важно.
— Какие еще есть причины для недовольства граждан?
— Ну, во-первых, я хочу сказать, что у нас еще не рассосалось, так сказать, отношение к образованию: у нас много образованных людей, которые понимают, что происходит, но не понимают излишней жесткости руководства. Граждане хотят, чтобы им сохранили максимальную свободу. А их максимально ограничивают, что и вызывает мощный протест.
Совсем не были необходимы такие ограничения, потому что число заболевших и умерших значительно меньше, чем при многих других заболеваниях. Значит, власти кричат просто потому, что они не сталкивались с этим заболеванием. А люди смотрят: ну да, ну есть, ну заболели, ну не так много, не так страшно — каждый год от гриппа больше погибает. Понимаете? Несоразмерность случившегося и реакции.
— Что могут сделать граждане, чтобы изменить положение дел?
— Гуляя по Москве, я вижу, что люди перестали сидеть дома. Они гуляют во дворах, выходят с детьми, иногда от злости выходят и на улицу, но во дворах уже все гуляют. И ничего при этом не происходит, люди это видят. Им, конечно, неприятно, что закрыты все парки, в которых гулять приятнее. Мало того, во дворах огородили лентами детские площадки. У детей значительно меньше простора и возможности погулять.
Власти не улучшают ситуацию, а ухудшают. Накануне 9 мая в городе закрыли доступ к скамейкам. Представляете себе?! Мне уже за 90, поэтому мне иногда надо на прогулке посидеть пару минут. Я садилась на скамейку, поднимая ленточки. Понимаете? Нельзя все доводить до абсурда! Это совершенно бессмысленно и вызывает только протест.
— Правильно я Вас понимаю, что люди могут терпеть, если понимают зачем, а здесь они не понимают — и это самое плохое?
— Это, безусловно, так! Насчет понимания: я слушала выступления всех врачей: они между собой ничего не согласовывают. Каждый со своей «кочки зрения». Администрация, которая эти «кочки зрения» не слушает и не уважает, имеет еще свою «кочку зрения», которая вообще ни с чем не соотносится.
Нам не сказали, что руководствуются мнением таких-то и таких-то врачей, их общим мнением, что в соответствии с этим минимальные ограничения такие-то. Этого нет. Администрации рубят с плеча.
— Будь у нас сейчас самые лучшие в мире писатели и деятели культуры, которые круглосуточно выступали бы по телевидению и проводили «национальную психотерапию», бред, который делает власть, этим все равно нельзя было бы компенсировать, так?
— Конечно. Полностью невозможно компенсировать, потому что разные группы населения реагируют на опасность по-разному. Судя по моим наблюдениям, надела маски, по большей части, молодежь, а люди старшего поколения не надевали, хотя вроде бы все имели одинаковую информацию. Сейчас тех, кто ходит в масках, стало намного меньше. Люди как-то очухались, страх их покинул, и они стали возвращаться к норме. Поэтому надо понимать, на кого действуют эти посылы страхов, ужасов и безнадежности.
— Говорят, что много проблем в Белоруссии с коронавирусом: не справляется медицина и так далее. Можно рассчитывать, что парад в Минске 9 мая сыграет психологическое значение в этой борьбе и после парада наступит перелом в борьбе с эпидемией?
— Я считаю, что парад был замечательный. И разумный. Я хочу Вам сказать, что давно медицине известно: когда ребенок болеет заразными заболеваниями, мать в больнице никогда не заболеет. Пока не выздоровеет ребенок, она в безопасности.
Наше сопротивление пропорционально необходимости, иначе никто бы не выдерживал ни в тюрьмах, ни в блокаду, ни в войне. На войне очень мало болели гриппом. Поэтому, конечно, поддержка духа, которую дает парад, поможет перенести трудности. И потом 9 Мая — праздник, обойти который было вредно.
— Специалисты смотрели на реакцию граждан России на этот парад. Может быть, они думали, что это не произведет впечатления. Но сейчас видно, что произвело. Это может подтолкнуть к решению провести парад в Москве 24 июня?
— Знаете, это зависит от личных качеств людей, которые принимают решения в нашей стране. Потому что, как мне кажется, в их сообществе появились люди, которые хотят протестовать: у них свои взгляды на политику и будущее. Это способ проявить себя, и они там играют какую-то решающую роль. По принципу «чем хуже тем, тем лучше нам».
— Общество потребления было выстроено после того, как капиталистический класс испытал в концлагерях человеческие пределы. Ситуация с пандемией — в конечном счете плод этих испытаний, а то и их продолжение. На каком пределе человек ломается? И на что здесь можно опереться, в чем реальная надежда на сопротивление людей экспериментам над ними? Потому что уж больно странно вся эта информационная картина, вся эта ситуация с коронавирусом выглядит.
— Она действительно выглядит очень странно. Этому есть много причин, потому что медики имеют свой интерес и ухватились за это дело, потому что на них, наконец-то, обратили внимание, им дают возможности, их субсидируют и так далее. Но нет стратегического взгляда на это сверху. Понимаете, нет стратегии!
Сколько действительной опасности и сколько шума вокруг этой опасности?! А поскольку сейчас система информации играет решающую роль во всем, то, используя эту систему, можно внушить что угодно! Что у нас чума — и большой процент будет пугаться! Ведь число заболевших COVID-19 в тяжелой форме крайне мало.
Это некоторый новый вирус, с которым надо научиться справляться. Только и всего. И устраивать такой бедлам по всему миру было немыслимо, а у нас — тем более. А дело в том, что в верхах давно считают, что людей на земле слишком много. И если можно сделать их численность меньше, надо приложить все усилия.
— Рада Михайловна, если бы в Ваших руках оказалась крупное СМИ, как бы Вы этим воспользовались?
— Во-первых, я бы прекратила запугивать. Потому что когда человека пугают, у него меньше сил. Больше их становится только у тех, кто начинает сопротивляться. А сопротивляться надо уметь, не просто ломать стулья.
Поэтому очень важна профессиональность. В происходящем я не вижу профессиональности. Кому-то важно, чтобы мы сидели дома, кто-то выигрывает на этом, а все остальное как бы не важно.
Ну как можно держать детей дома без воздуха? Не у всех хоромы! Часто это одна комната, в ней и старики, и дети… И как их можно там держать? Старики заболеют, дети раскапризничаются, тоже будут болеть.
Значит, надо было показать, где, сколько и как можно гулять. То есть создать условия для людей, чтобы они легче переносили ограничения. Но это не сделано!
Командовали те, которым было все равно, как люди будут переносить…
— Сколько времени потребуется людям, чтобы восстановиться психологически, когда жесткие ограничительные меры будут отменены?
— Не так много, как могло бы быть, но и не так мало. Потому что… Что значит — люди сидят без работы? Вы знаете, это очень опасная вещь! Современному миру известно: несмотря на то, что без работы, денег нет, многие привыкают ничего не делать. И это тоже имеет последствия. Так что тут вопрос очень неоднозначный.
Как долго будут следы? Я считаю, что следы будут долгие, мы сразу даже не вернемся к исходным позициям.
— На производительность труда сильно может подействовать?
— Ну как Вам сказать, во-первых, не во всех профессиях нужна производительность. Те, кто работает за компьютером, долго могут, так сказать, прикрывать падение своей производительности. Это на старых профессиях видно, работает человек или «косит». А во многих современных очень мало видно. Я считаю, что не обязательно поднимется производительность во всех профессиях.
В общем, сейчас надо людям помочь вернуться в нормальное русло — это главное! Это сейчас довольно сложно сделать.
— Как это нормальное русло тем не менее обеспечивали в блокадном Ленинграде — совсем в экстремальной ситуации? Ведь надо было как-то жить, как-то устроить жизнь, чтобы выжить. Что было главным тогда?
— Главное было не перепугаться до того, чтобы формально подчиняться. Даже в нацистском плену были случаи, когда, попав в одиночную камеру, один человек ходил целый день по маленькому помещению, а другой — скукоживался в углу и, так сказать, страдал на всю катушку. Естественно, тот, кто гулял по камере, с большей вероятностью выживал, а тот, кто скукоживался, не обязательно.
Поэтому нужна максимальная физическая активность — вот что важно! Наша психика построена на движении, и все, что мы можем — двигаться, изменять и преобразовывать, — надо делать. И тогда сохранится психика у человека.
— Есть связь между физическим движением и психическим?
— Обязательно! Человеку поможет строительство дома, а не перекладывание кирпича из руки в руку. Сейчас говорят о физкультуре. Физкультура ничего не дает! Должно быть осмысленное и нужное действие! Поэтому, когда люди освободятся от этого, все свободное время надо достраивать квартиру или дачу, ремонтировать и приводить в порядок квартиру — заниматься физическим трудом.
— Психологи, которые дают сейчас советы, редко об этом говорят. Это тоже вопрос об экспертном сообществе. Мы имеем дело с потребительской системой, которая предлагает какие-то подсластители в то время, когда нужно выходить из самого потребления. Это же ведь еще потребительская система себя сейчас показала!
— Это очень важные вопросы, это даже самый фундаментальный вопрос! Я опять возвращаюсь к примеру с матерью, которая не болеет, если у нее больной ребенок. Ну вот что говорить о том, что сейчас произошло с COVID-19? Все это было совсем не так ужасно, как представили. Запугали тех, кого можно запугать. Это опасная вещь, когда нас запугивают.
— Оказалось, можно запугать — вот что произошло. Спасибо за интервью, Рада Михайловна! В этой тяжелой ситуации будем надеяться на победу здравого смысла.