На днях на одном из центральных российских телеканалов прозвучал тезис, что третья мировая война уже де-факто идет, но в форме так называемых ограниченных войн. И такая трактовка вполне правомочна. Почему же общество продолжает делать вид или искренне заблуждаться, что третья мировая не только не началась, но даже есть шансы ее избежать? Ответ прост. Потому что современная, она же гибридная, война отличается от войны классической, коей была, например, Вторая мировая, или война в Корее, примерно так же, как индейская пирога — от крейсера «Варяг». И вопрос здесь не столько в техническом оснащении армий, сколько в самом подходе к понятию «война».
Здесь сказывается определенная инерция мышления. Точно так же, как генералы готовятся к уже прошедшим войнам, так и общественное сознание, во многом сформированное под воздействием холодной войны, считает, что следующая мировая война будет ядерной. То есть в каком-то смысле классической — с привычными наступлениями, маневрами, штурмом и обороной городов и укрепрайонов, но с применением ядерного оружия (хотя бы тактического).
Гибридная же война — это не только и не столько война на чужой территории чужими руками. Хотя и это тоже немаловажная составляющая эволюции представления о войне. Главная характеристика гибридной войны — ее всеохватность. Война ведется во всех сферах, всё становится оружием — произведения массовой культуры, языковые конструкции, мода, книги, продовольствие, удобрения, промышленные товары, кредиты и доступ к рынкам, технологии, знания и даже беженцы, казалось бы, к военным действиям никакого отношения не имеющие.
Соответственно, полем битвы становится культура, смыслы, идеи, или шире — человеческое сознание, как отдельного индивидуума, так и крупных социальных групп или целого общества. Есть даже целое и очень перспективное направление военной науки — когнитивные войны, которое заслуживает самого тщательного изучения. Но здесь мы бы хотели ограничиться рассмотрением лишь одного, но очень важного примера — как преодолевается страх перед применением ядерного оружия.
Во-первых, упоминания о возможном применении ядерного оружия после начала спецоперации стали появляться в прессе с завидной регулярностью. Если не каждый день, то два-три раза в неделю точно. Причем не только в прессе, но и в высказываниях высокопоставленного официоза, а также влиятельных Telegram-каналов. А такими вещами, как вы понимаете, не шутят, это не тот случай, где можно бахвалиться. В итоге мировое сообщество постепенно привыкает к тому, что обсуждение (а в перспективе и применение) ядерного оружия становится обыденностью, чем-то, что не вызывает у большинства внутреннего протеста и ужаса.
Единственный на текущий момент прецедент применения ядерного оружия в ходе военных действий — это бомбардировка США Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 года. Что, согласно общепринятой точке зрения, являлось актом демонстрации превосходства военной силы Америки по отношению к Советскому Союзу. Мол, умерьте свои аппетиты, а то и по вам долбанем.
Благодаря титаническим усилиям советского народа и руководства страны в кратчайшие сроки (к 1949 году) в СССР был создан и испытан свой аналог атомной бомбы. Таким образом, американцам было продемонстрировано, что и мы в долгу не останемся, если они решатся на применение ядерного оружия.
На протяжении следующих 40 лет шла так называемая гонка вооружений, в рамках которой совершенствовались как сами ядерные заряды, так и средства их доставки. Попутно ядерным оружием обзавелись еще несколько стран. И в какой-то момент стало понятно, что имеющийся ядерный арсенал позволяет уничтожить весь земной шар много раз подряд, превратив его в радиоактивную пустыню.
Так возникла концепция ядерного сдерживания, когда обладание ядерным оружием с развитыми средствами его доставки ГАРАНТИРОВАЛИ агрессору ответный удар невероятной силы, вплоть до полного уничтожения. Тем самым ограничивая уровень допустимой агрессии, поскольку ответный ядерный удар наносил бы агрессору неприемлемый ущерб. Значит, на протяжении последних почти 70 лет политикум и общество твердо верили в то, что ядерное оружие нужно иметь и развивать именно для того, чтобы оно никогда не было применено.
Сложившийся консенсус существовал и формировался исключительно в головах, то есть в общественном сознании, а не на бумаге. Точно так же нигде документально не зафиксирован «порог» неприемлемого ущерба, поскольку для этого затруднительно определить даже единицу измерения. Но не менее смехотворна и любая количественная характеристика, поскольку тут возникнет каверзный вопрос, является приемлемым ущерб, скажем на 0,1% меньше, чем неприемлемый?
Что мы видим теперь? Активное обсуждение, угрозы и даже призывы применить тактическое ядерное оружие. При том что тактическое ядерное оружие — это дешевая альтернатива высокоточному оружию, которая компенсировала недостаток точности ударной мощью. Но сейчас-то на вооружении у российской армии высокоточного оружия достаточно. И если не стоит прагматическая задача, пользуясь случаем, утилизировать устаревшие образцы тактического ядерного оружия, то смысл его применения в рамках военной спецоперации может быть только в демонстрации готовности к дальнейшей эскалации. Но это значит, что обществу исподволь внушается допустимость и даже неизбежность применения ядерного оружия. В перспективе стратегического. Ибо есть у эскалации начало, но нет у эскалации конца…
В середине августа международная группа исследователей опубликовала в журнале Nature Food любопытную статью о результатах моделирования ядерного конфликта а) между Россией и США, б) между Индией и Пакистаном.
Согласно расчетам, свыше 5 млрд человек могут погибнуть в случае полномасштабной ядерной войны между Россией и США. «По нашим оценкам, более 5 миллиардов людей могут умереть в результате ядерной войны между США и Россией, что подтверждает необходимость глобальной кооперации для её предотвращения», — предупреждают авторы. При этом будет задействовано более 90% всего ядерного арсенала планеты, а большинство из 5 млрд погибнут от голода, поскольку разрушатся глобальные цепочки поставок и существенно сократится возможность производить продукты питания из-за изменения климата. В случае же ядерной войны между Индией и Пакистаном погибнет более 2 млрд человек, подсчитали исследователи.
Исследование широко обсуждали в СМИ и на телевидении. Но что обращает на себя внимание в этой работе, проделанной группой ученых из нескольких крупных университетов? Во-первых, что в нем нет модели конфликта между Ираном и Израилем, а между тем обе страны имеют и ядерное оружие, и средства его доставки. А уж желания его применить у обоих хоть отбавляй. И это не говоря уже о Саудовской Аравии, которая, по слухам, тоже имеет ядерное оружие, переданное ей Пакистаном. А вероятность этого конфликта ничуть не меньше, чем между Индией и Пакистаном. Но, в отличие от индо-пакистанских дел, полноценная ядерная война между США и Россией (а другой быть уже не может) носит глобальный характер, потому что старушке Европе тоже достанется. Из чего можно сделать вывод, что модель индо-пакистанского конфликта здесь дана для галочки, чтобы не так явно выпячивать интерес к основной теме.
Во-вторых, это научное исследование кто-то оплатил, выделив грант и поставив именно такую задачу. Современная западная наука шагу не сделает без гранта. Значит, у этого исследования есть заказчик, которого интересовал именно этот вопрос и его обнародование — то есть опять-таки широкомасштабное воздействие на общественное сознание. Или, если угодно, замер реакции на сообщение.
В-третьих, на что немногие обратили внимание, это время появления исследования. Да, отчет был опубликован в Nature Food 15 августа, но, по словам самих исследователей, они закончили работу над ним еще в конце осени 2021 года, после чего работа проходила стандартную процедуру рецензирования. Значит, этот таинственный заказчик просчитывал последствия ядерной войны еще до начала спецоперации и, видимо, до того, как наш МИД начал требовать у США и НАТО письменные гарантии безопасности. По крайней мере до того, как это стало достоянием общественности.
И, наконец, в-четвертых, это сама оптимистическая постановка задачи: как будет жить мир после ядерного апокалипсиса, как будто это вопрос уже решенный. Понятно, что апокалипсис будет, надо готовиться к постапокалипсису.
Россия, США, Индия, Пакистан, Иран — это всё очень крупные державы, чье участие в ядерном конфликте в существенной степени затронет мир. Но есть еще и маленькая, но очень продвинутая в плане ядерных технологий КНДР. Которая на днях официально объявила себя ядерной державой, опубликовав соответствующую доктрину. А в оной доктрине, между тем, декларируется готовность нанесения превентивного ядерного удара. В связи с чем возникает вопрос, кто или что может угрожать Северной Корее, живущей в тени китайской мощи, настолько, что придется жахнуть по супостату атомной бомбой или ракетой.
На ум приходит Южная Корея (вряд ли), Япония (маловероятно) и США (ой ли?)
Но поскольку все это происходит в контексте обострения ситуации вокруг Тайваня, то логично предположить, что устами Ким Чем Ына Пекин делает большому американскому брату очередное китайское предупреждение. А для нас важно и то, что акцент постепенно смещается с применения ядерного оружия вообще в сторону вопроса о том, кто будет его применять первым.
И тут та же история, как и с «неприемлемым ущербом», невозможно формально определить, что считать экзистенциальной угрозой, требующей превентивного применения ядерного оружия. А это неизбежно приведет к девальвации данного понятия. То есть опасному снижению психологического порога применения ядерного оружия, вплоть до уровня конвенционального конфликта. Так как чем сильнее диспропорция между силами обороняющейся стороны по отношению к нападающему, тем сильнее соблазн применить супероружие, не дожидаясь, пока потенциальный агрессор вступит в бой.
Впрочем, определяющим фактором является не соотношение сил, то есть материальная оснащенность потенциальных противников, а их ментальная готовность к применению имеющего арсенала. Не грех напомнить, что намеки Киева на возможность собрать «грязную бомбу» стали одной из причин, вынудивших Россию начать спецоперацию. Поскольку в случае с Украиной обладание подобным оружием автоматически гарантировало бы его применение, рано или поздно.
А чего стоят «танцы МАГАТЭ» вокруг Запорожской АЭС? Ведь всем понятно, что это ВСУ обстреливают Запорожскую АЭС, добиваясь того, чтобы радиоактивное заражение накрыло пол-Европы, значительную часть России и кусок Турции. Напомним, что в апреле 2021 года, то есть задолго до начала СВО, некий украинский политолог Кирилл Сазонов, которого на тот момент считали близким к главе офиса президента Украины Андрея Ермака, опубликовал резонансную заметку, предупредив, что если на территории Украины начнутся военные действия, то ВСУ не гарантируют сохранности Запорожской АЭС.
«Шантаж — очень эффективный инструмент давления. Но работает он только в том случае, если ты способен и готов реализовать свои угрозы, а также нести все издержки такого сценария. В противном случае это не шантаж, а блеф. Который даже за карточным столом проходит редко, а в геополитике тем более. <…> Для европейских партнеров тонкий намек — в случае серьезных боев на этом направлении ударная группировка [ВСУ] нанесет удар по врагу со стороны Запорожья. И в этой ситуации гарантировать безопасность Запорожской АЭС мы не можем. И накроет всех — от Парижа до Урала», — предупреждает Сазонов.
Надо ли объяснять, что г-н Сазонов «тонко намекает» европейцам, что ВСУ сами подорвут Запорожскую АЭС, если дело дойдет до сражения с частями российской армии? Ну так дело уже до этого давно дошло, и Украина себя ведет ровно так, как и предлагал г-н Сазонов. Говорил ли он в тот момент от имени офиса президента Украины или порол отсебятину, не так уж и важно, но именно те идеи, что он озвучил полтора года назад, сейчас реализуются на практике военно-политическим руководством Украины.
Приходится констатировать, что вопрос о том, будет ядерная война или нет, по сути уже не стоит. Ядерная война — естественная и закономерная часть войны гибридной. Ее финальный акт. Уже явно и неявно обсуждают, где и когда она начнется. Мироустройство, заданное Ялтинским и Потсдамским соглашениями, окончательно исчерпано. От ядерной бойни мир сдерживает только остаточная инертность мышления, которую сейчас, как было показано выше, усиленно преодолевают средства массовой информации. И, к сожалению, совсем не слышны голоса тех, кто предлагает подумать о том, как это избежать.