Хочу поблагодарить Сергея Кургиняна, который предоставил нам, клубу «София», такую площадку для дискуссий. Я знаком с позицией Сергея, но, откровенно говоря, сегодня услышал в его выступлении вещи интересные и новые, которые мне очень созвучны.

За пять минут до начала этой встречи ко мне подошел журналист и задал два вопроса — неожиданные, но такие четкие, что они позволят мне начать этот разговор. Первый вопрос был: «Есть ли еще возможности бороться с капитализмом сегодня?» Я ему ответил: «Невозможно бороться с капитализмом, потому что капитализма больше не существует». Мы должны найти другой термин. Капитализм, который мы знали в нашей жизни, давно умер. Перед нами — нечто другое, которому пока никто не дал точного названия. Конечно, это переходный период. Существуют большие следы старого капитализма. Но тот, кто управляет сегодня тремя с половиной миллиардами людей, — это не капиталисты. Это люди другого характера, другого порядка, другого менталитета, их поведением движут другие структурные причины.

Капитализм занимался производством товаров. А сейчас производство товаров еле-еле составляет одну двадцатую того основного «товара», который, по сути, производится. Производятся деньги — искусственные деньги, бесконечные деньги. Мы находимся в мире, где товары являются намного менее важными, чем деньги. Это не капитализм, это — другое. В мире, где мы живем, рынок — это полная фикция. Эти деньги — без содержания. Обман, гигантский обман. И он идет параллельно с обманом, который происходит в идеологии, поскольку мы живем — я использую это слово — в матрице, и вся наша жизнь — ментальная, интеллектуальная — тоже матрица. А иначе не может быть.

Маркс был очень дальновидным. Методика, которую он предоставил, поможет нам разобраться, где мы живем. Чтобы бороться, нам нужна теория современного общества, которой у нас нет. Нужна новая система. Маркс описывал систему, которая существовала триста лет, двести пятьдесят лет. А вот описания нынешнего мира у нас не существует. Правильно говорит Сергей — нет интеллектуальной элиты, способной это сделать. Нет ни в Америке, ни в Европе, ни в России, к сожалению.

Второй вопрос, который мне задал журналист: «Существует ли еще левая идея в Европе?» Ответ — нет. Левые силы исчезли. Здесь надо определенно сказать: нет никакой левой силы в Европе на сегодняшний день. Существуют те, кто считает себя левыми, но бóльшая их часть, как сказал очень точно Сергей, сейчас являются представителями постмодернизма. По существу, они глобалисты в полном смысле слова. Они проповедуют теорию «денег» со всеми ее последствиями. Социал-демократы в массовом порядке, полностью: не на 90, не на 60 процентов, а полностью! — разделяют точку зрения правых. Голосуют все единодушно, кроме, конечно, определенного меньшинства, которое идет против течения, не имея никакой теории и только ностальгируя. Другой левой силы нет.

И правильно сказал Сергей, что после капитализма может наступить что-нибудь хуже капитализма. Структура власти — антигуманистическая. Демократия уже давно исчезла, она утратила всякий смысл, кроме церемониального. Сегодняшняя религия — деньги. Поэтому лозунг «или социализм, или варварство» в какой-то мере может сейчас вернуться в повестку дня. При этом о том социализме, какой мы знали, речь идти не может. Нужна другая теория. А новый социализм — это будущее другой фазы человечества. Но точно, что этот капитализм ведет нас к варварству.

Я резюмирую так: доминирует технология. Всё, что происходит, продиктовано технологическими процессами. При этом производящие эти процессы люди не понимают их и не управляют ими. Бороться в таких условиях — очень сложно. Но, как я считаю, небезнадежно. Коротко попытаюсь объяснить свою позицию.

Многие, в интернете особенно, говорят о новом мировом порядке. Существует ли такой новый мировой порядок? Нет, на данный момент не существует никакого нового мирового порядка. Существует очень большой мировой беспорядок Запада и его окружения. Здесь надо попытаться понять, о чем идет речь. Есть примерно триста–четыреста тысяч человек, не больше, которые, конечно, управляют. Они существуют, и не я их придумал. Называются «хозяева Вселенной», по определению Пола Кругмана, нобелевского лауреата по экономике, который сказал: «Да, существуют такие люди».

Но они не хозяева «мирового порядка», нет. Они находятся тоже в серьезном, трудном положении. Сказать, что они управляют миром, уже невозможно. Потому что существуют и другие силы, которые они не предвидели, несмотря на то, что у них есть гигантское количество информации, в тысячу миллионов раз больше, чем у нас всех, вместе взятых. Они не предвидели, что именно сформируется внутри этого мира, на планете Земля. Процесс глобализации-то уже пошел. Мы говорим о Земле сейчас — ни больше, ни меньше. Они думали, что они могут управлять всем. Они отформатировали примерно три с половиной миллиарда людей. Все форматированы. Даже мы, сидящие здесь интеллектуалы левого толка, — форматированы. Наши дети уже намного больше форматированы, чем мы. Через поколение форматирование этих миллиардов людей будет закончено. Это будут уже не люди, наши дети не будут людьми, они будут продуктом технологических процессов. Вероятно, через 20–30 лет будет сформирован новый человек, который сможет подключаться в прямом смысле слова из мозга к интернету. Как вы думаете, это совместимо с демократией? Справедливость, разум, искусство не имеют ничего общего со всем этим.

Значит, они не контролируют ситуацию. Поэтому можно еще бороться с ними. Можно потому, что существуют гиганты, которые могут им противостоять. Китай, Россию, Индию, Африку они не контролируют. Точнее, они не могут контролировать всё, что там происходит. Россию они, конечно, контролируют сильно. Всё, что я вижу в эти дни, — это мощно. Их форматирование чувствуется каждую минуту. Включаешь телевизор и сразу чувствуешь, насколько они контролируют большую часть русской интеллигенции, которая думает по-американски в прямом смысле слова. Но они не контролируют весь мир. Они думали: мы захватим с нашими информационными, коммуникационными средствами, где мы преобладаем на 90 процентов, 99 процентов мощностей и будем всё форматировать, как нам нравится. Но они не форматируют Китай — Китай вне этой операции. Они не могут отформатировать Китай, даже если отформатируют часть китайской молодежи. Я три часа сидел в поезде, идущем из Милана до Рима. Около меня сидели шесть молодых китайских ребят. Вся эта компания в течение трех часов не обменялась ни словом. Они вместе смотрели в айфоны три часа подряд. Никакого общения. Ноль. Приехав в Рим, они поднялись все вместе и вышли из поезда, дружно смотря в айфон, который был у одного из них в руках.

Они отформатировали какую-то часть китайцев, но не могут отформатировать Китай. Почему? Потому что есть китайский народ, а выключить целый народ — это мероприятие, которое они не смогли пока осуществить. Один человек вчера вечером задал мне в фейсбуке вопрос: «А как вы думаете (вы в Москве), Путин — это член нового мирового порядка?» Я сказал: «Путин мог бы быть членом нового мирового порядка, если бы он был президентом Люксембурга. Но президент России не может быть членом мирового нового порядка». И Си Цзиньпин не может, потому что он председатель Китая. А там культура народов такая, что они могут сопротивляться. Вот это мое новое убеждение, которого у меня как у марксиста раньше не было.

Я сейчас чувствую, что сила интеллекта и духа имеет гигантские возможности сопротивления. Вот мое нынешнее убеждение. Знаете, когда я в первый раз почувствовал это? Когда был майдан. До этого русский народ был, на мой взгляд, очень запутавшийся. А когда вдруг началась прямая атака против русского народа, русский народ осознал (частью своей, конечно; не ваша интеллигенция, которая ничего не может понимать), что происходит. Люди реагировали. И таким образом можно объяснить даже поведение вашего президента, который не мог по-другому тогда поступить. Не мог. Понимаете, какое значение имеет сила духа народа, который что-то осознал? Думаю, это действует не только для русского народа. Мы пока не умеем такую силу использовать, но надо на это работать.

В Европе то же самое. Мы, европейцы, отформатированы все до последнего. Наша Европа, я имею в виду Европейский Союз, — это американское производство. Полностью. Тем не менее они не могут экспортировать американский образ жизни в Европу, которая им ближе всего. Это невозможно, потому что мы разные люди. Есть ли сопротивление в Европе? Есть. Только раздробленное. Потому что нет места, где можно было бы формировать новую теорию современного мира. Наша попытка, Софийский клуб, — это попытка создать площадку, где разумные люди могут вместе думать о том, где мы находимся.

Скажу о том, что представляется мне важным. Нам нужен сейчас совершенно новый интеллектуальный центр мирового масштаба. Из того, что я говорил до сих пор, следует, что этот центр не может быть ни русским, ни западным, ни китайским. Можно создать центр, где все цивилизации мира будут думать о будущем Земли вместе со своими народами. Но кто может создать такой центр? Только несколько стран. И среди этих стран я вижу Россию первой. В Африке нет потенциала для этого. В Китае это тоже невозможно, Китай находится в особой ситуации — он начинает руководить миром, не имея никакого опыта для этого. А Россия способна понимать и одних, и других, и третьих. Она может их объединить.

Это предложение очень серьезное. Вы все — интеллигенты, которые находятся здесь, — будете влиять на это. Мы не знаем, куда идет Европа. А Европа — ключевой элемент. Я не против европейцев, я за Европу. Если Европа развалится, она потеряет все возможности влиять на мировые процессы. У нас есть пять-шесть лет, максимум — десять, потому что процессы ускоряются стремительно. Сопротивление, как я считаю, возможно, но только процессы дегенерации, нынешний международный кризис, сумасшествие, происходящие на наших глазах, — всё это идет такими темпами, что я считаю самым вероятным исходом третью мировую войну.

Но если нам будет отпущено время, надо строить что-то совершенно новое, что сблизит нас и даст нам возможность найти разумных людей, которых миллионы. Проблема в том, что каждый сам по себе, каждый работает независимо от всех других, думая, что он сам может принимать самостоятельное решение, а это невозможно. Вот это оружие фундаментально.

Я слышал в эти дни от одного человека (это не моя мысль), что в числе величайших завоеваний Ленина — создание организационного оружия. Партия была оружием совершенно нового типа, которого не было до этого. Оружие — нам нужно сейчас новое оружие сопротивления, организационное. Надо вернуться к этому. Надо быть организацией интеллектуалов, имеющих достаточно знаний и внутреннюю духовную силу. Вот такое оружие надо создать. И поэтому я считаю, что есть еще надежда. Но надежду можно осуществить, если мы успеем вовремя. Процесс разрушения идет стремительными темпами.

Пол Крейг Робертс говорит: «В Америке есть уже сумасшедшие люди в полном смысле слова. Сумасшедшие люди, управляющие самой мощной страной в мире». Они считают, что могут победить. Они уже проиграли с точки зрения контроля над всем миром. Но полагают, что можно всех насильственно скрутить. А поскольку скрутить не получается, они организуют войну. Крейг пишет, что через 5–6 лет, когда Пентагоном будет управлять определенная группа людей, считающая, что, имея действующую антибаллистическую систему, можно ударить первыми, — они ударят, если их не остановить. Но есть предел иллюзии о том, что можно доминировать через войну.

Джульетто Кьеза (Италия) — руководитель Генуэзского объединения Итальянской коммунистической партии (1970–1979), депутат Европарламента (2004–2009), Президент ассоциации «Альтернатива»