В середине марта власти штата Калифорния закрыли находящийся на 16-м месте в списке крупнейших коммерческих банков США Silicon Valley Bank. Это стало крупнейшим крахом банка в США с момента кризиса 2008 года.
Затем власти закрыли крупный нью-йоркский Signature Bank, мотивируя свое решение системными рисками, также был закрыт банк Silvergte. Несмотря на то, что американские экономисты заявили, что банковская сфера США находится в безопасности, некоторые эксперты заговорили о том, что ей грозит серьезный кризис, который по последствиям может повторить банковские катастрофы недавнего прошлого.
Эти слухи усилились после возникновения проблем у крупного швейцарского банка Credit Suisse и после просадки на 13% крупнейшего немецкого банка Deutsche Bank.
Кандидат экономических наук, финансовый аналитик Михаил Беляев рассказал ИА Красная Весна свое нерасхожее мнение о происходящем.
ИА Красная Весна: Что происходит в мировой экономике? Насколько можно говорить о том, что мы близки к такому финансовому кризису, какой был в 2008 году, а может, даже и пострашнее?
Михаил Беляев: Хочу задать встречный вопрос. Это не в упрек Вам, но Вы повторяете и раскручиваете сюжет, который раскручивают политологи. Вот Вы говорите «банки», и называете три банка в США, один в Швейцарии и один в Германии. Что значит в Германии рухнул банк на 13%?
ИА Красная Весна: Упали акции банка.
Михаил Беляев: Как это вредит банку? Сейчас ликбез буду проводить. Вот любой банк — это такое же акционерное общество, как любые другие. Представьте, что у Вас есть кошелек, в кошельке лежат деньги, да и кошелек тоже что-то стоит. Вот то, что кошелек стоит — это стоимость акционерного капитала; то, что деньги лежат внутри кошелька — это деньги, которыми оперируют банк: это пассивы, это активы, это его собственный капитал. Вот это разные вещи — кошелек и деньги, которые лежат.
То, что в Германии капитал рухнул на 13% — это подешевел сам кошелек на 13%. Вы его прожгли сигаретой, вы его залили соусом, он вышел из моды — он стал более дешевым. Деньги, которые лежат внутри этого кошелька, не затронуты никоим образом.
Падение акционерного капитала банка, причем одного, из которого кто-то собирается делать далеко идущие выводы, присовокупив ко всем остальным, — это совершенно другая история. Да, упали акции. Может быть, показалось, что банк не так эффективно работает, может быть, там произошел какой-то другой сбой, упали дивиденды. Владельцы акций банка получают такие же дивиденды, как владельцы акций нефтяных или промышленных компаний. Или пронесся слух, что этот банк находится в не очень устойчивом положении, поэтому его акции подешевели, но это вовсе не значит, что банк готовится к тому, чтобы закрыться или обанкротиться, это совершенно разные вещи.
Я показал, что никакого системного банковского кризиса нет, он придуман этими самодеятелями, которые ничего не понимают в банковском деле, но кукуют на каждом углу, повторяя глупости, которые один из них сказал.
Теперь что происходит в Швейцарии. Примерно то же самое. У этого Credit Swiss по каким-то причинам там произошел сбой, упал акционерный капитал, то есть подешевел кошелек, оттуда стали уходить вкладчики. Ни один банк не устроен таким образом, что он может полностью ответить по своим обязательствам одноразово и выдержать отток клиентов. Соответственно, этот Credit Suisse попал в сложное положение, но регулирующие органы решили его поддержать, дав ликвидность на 50 млрд швейцарских франков, для того чтобы банк мог ответить по своим обязательствам.
Но оказалось, что выгоднее, чтобы его присоединил к себе United Bank of Switzerland — UBS. Он втянул к себе этот банк, в свою структуру. Это значит, что счета клиентов будут теперь в этом банке, это значит, что деньги никуда не ушли, они остались в Швейцарии и внутри этой вот структуры. То есть никто никуда не рухнул, никто никуда не обанкротился, и никто никуда не исчез. Имеется в виду, что никакой капитал никуда не испарился, он как был в банковской системе Швейцарии, так в банковской системе Швейцарии и остался. И это опять единичный случай, мы видим, что ничто другое не находится под угрозой.
Теперь переходим к Америке. В Америке целых три банка, отчего у современных якобы аналитиков надуваются щеки и гордо вздымается кверху взор.
ИА Красная Весна: Они говорят о рецессии.
Михаил Беляев: Сейчас до рецессии доберемся. Мы о банках пока разговариваем. Там три банка — это банки Silicon Valley, Silver gate и Signature.
Сначала Silicon Valley Bank рассмотрим. Это специфический банк, который занимался стартапами, то есть начальным раскручиванием компаний, которые относятся к передовым отраслям и видам деятельности. Надо сказать, что эти передовые виды деятельности хороши, когда всё хорошо, но они в данный момент, особенно когда экономика, как вы правильно заметили, находится в сложном положении, они плохи.
Потому что они неустойчивы, они еще слабы, и они находятся под риском. Вот эти компании, которые были в Silicon Valley Bank, они стали действительно банкротиться и уходить с этого экономического ландшафта. Поскольку банк стал терять этих клиентов, то, естественно, у него тоже положение слегка пошатнулось. Но у банка достаточно, чтобы слегка пошатнулось положение, чтобы опять-таки клиенты и вкладчики стали деньги изымать из этого банка. Тогда положение становится серьезным.
Silicon Valley Bank — можно сказать, что обанкротился, у него отозвали лицензии на выполнение банковской деятельности. Но в Америке устроено таким образом, что эти деньги тоже они никуда не исчезают, они переводятся в другие банки на другое обслуживание. Причем это, как правило, делается с субботы на воскресенье. Вы в пятницу уходите из своей компании, обслуживаемой в Silicon Valley Bank. В воскресенье в почтовом ящике находите сообщение, что «Уважаемый мистер Смит, с понедельника счета вашей компании переведены в такой-то банк, ваши реквизиты такие-то. Просим у вас работать по этому счету, все деньги там». Федеральные корпорации по страхованию депозитов страхуют $250 тысяч каждого вкладчика.
Что касается Silver Gates и Signature — банки, которые работали с криптовалютой. Тут у меня вообще комментариев никаких нет, потому что они, говоря по-русски, работали просто с туфтой. Раз они работали с туфтой, то ни на что на другое рассчитывать и невозможно было.
А еще, как вы правильно заметили, что и так в Америке сложное положение, близкое к рецессии, так еще там этот Джером Пауэлл (глава ФРС — прим. ИА Красная Весна), его в конце концов добили и он поднял до 5% ключевую ставку ФРС, что вообще затруднило развитие экономики. Особенно тяжело это отразилось вот на этих стартовых компаниях. Борясь с инфляцией таким вот образом, дубовым, ударили по таким компаниям дополнительно. Сейчас он сказал, что больше не будет, что он ставку поднимать не будет. Но это общее мнение, что с инфляцией надо бороться только подъемом ключевой ставки. Видимо, его тоже сломали, и он поднял, но это тоже причина падения вот этого.
После этого вопрос: можно ли говорить о каком-то банковском кризисе и о какой-то эпидемии со стороны банковского сектора? Мы можем говорить о сложностях в экономике, мы можем говорить о неадекватном управлении экономическими процессами, о чем угодно, но можем ли мы говорить, что назревает кризис в банковской сфере? На мой взгляд, это очень и очень большая натяжка. Если и будет кризис, то это будет в смысле торможения в экономической сфере, вслед за которой могут упасть банки. Сравнивать с 2008 годом — это вообще полная некомпетентность, потому что в 2008 году кризис произошел в ипотечной сфере, был надут ипотечный пузырь и вот вслед за этим ипотечным пузырем лопнули банки.
ИА Красная Весна: А может ли это как-то отразиться на российской экономике?
Михаил Беляев: Никак, потому что наша банковская сфера с американской банковской сферой, можно сказать, практически не связана. Единственный, кто может потерпеть тут какие-то убытки — это тот, кто был держателем акций Credit Suisse, потому что его акции просели. А я думаю, такие держатели есть. Ну и, наверное, у кого-то были акции Silicon Valley Bank. Я понимаю, почему их могли купить, потому что всё-таки шестнадцатый банк Америки и вроде бы вот такую перспективную клиентуру обслуживал, и так далее и так далее. Ну это же эти самые инвесторы поверхности, игроки в бумаге, они же в глубину не смотрят.
Они смотрят по формальным признакам: банк американский? Американский. Номер 16? Номер 16. Обслуживает передовые отрасли промышленности? Передовые? Передовые. Окей, покупаем.
Credit Suisse — швейцарский? Швейцарский. Ну это трудно было, конечно, угадать. Но что значит они (российские инвесторы — прим. ИА Красная Весна) потерпят убытки? Это убытки временные, бумажные. Вот у них есть акции, в этот момент их цена просела. Но я думаю, еще год-два — пройдет адаптационный период, который всегда бывает в это слияние, проседание капитала, и потом они опять выйдут на свои прежние значения, когда там притрутся все эти части к другу.
Единственное, что я думаю: совсем к прежним значениям они не вернутся, потому что они были переоценены. Именно из-за того, что это швейцарские банки и что это Credit Suisse, он казался незыблем как скала. Но это поверхностный взгляд инвестора без глубокого понимания сути процесса.