Рассказ

Кто смотрит «откровенные видео», наверное, редко задумываются, что у занятых там «актеров» есть жизнь со своей текучкой, удачами и неудачами, горестями и радостями. Что есть у них и семьи, и счета в банках, и любимые места, где проводить отпуск.

А текучка есть. Человек всё может превратить в быт — может и «это».

В ту ночь Тамара вышла после «работы» в заваленный снегом центр Москвы и, как это часто с ней бывало, предалась мыслям, не вполне обычным для ее круга.

Она переехала в Москву с Украины, сохраняла связи со множеством родственников и некоторым даже переводила деньги. Эти суммы для небогатых людей были существенны.

Она в тот час думала о том, как соотносится личный путь человека и социальный. Какие черты выливаются, например, в бегство с озверевшей Украины, а какие — приводят на кладбище после одного из боев, когда за твоей спиной стоит нацистский заградотряд. Так конкретно случилось с ее двоюродным братом.

«Среда, в которой родился, как река, где начинает нести течение. И чем эта среда поганей, тем оно сильнее, — думала женщина. — Видела ли я в своей жизни другие варианты, кроме выбранного? Нет. Официантки и продавщицы — это хуже, чем я. Так и брат думал: бежать неизвестно куда, делать неизвестно что — или пойти в эти чертовы ВСУ».

Навстречу шли студентки без шапок и громко смеялись.

«Дуры. Ничего не знают. Ни добра, ни зла, — сказала про себя Тамара и тут же подумала, — а ведь Украина захотела узнать — сделала выбор, хоть и не самый хороший. Устав от тоски «совка», беспутицы постсоветских лет, она как бы сказала: «Раз нет ничего, кроме дегтя, так давайте его сюда, этот деготь».

Навстречу шли приветливые мужчина и женщина, видимо, муж и жена.

«А вы, друзья, — подумала она про них, — предпочли от дегтя отвернуться, сделать вид, что его нет. Я-то его совсем маленькой увидела и решила: «Если из такой субстанции мир состоит, то давайте ее всю сюда. Будем жить с ней и не заваливать помещение воздушными шариками».

— У вас есть телефон? — неожиданно спросил мужчина.

— Что?

— Телефон. Позвонить надо.

— Нет, на работе забыла, — ответила Тамара, и было слышно, что врет.

— Вы посмотрите, пожалуйста, — сказал мужчина с каким-то просветленным лицом, — у нас телефоны сели, а друг нас найти не может — нам в область ехать.

— Я подпрягалась ваши проблемы решать? — огрызнулась женщина.

— Нет, но почему не помочь?

— А почему мне не помогли, когда надо было? А, хорёк?

Мужчина, его звали Павлом, посмотрел на нее и сразу что-то понял.

— И значит, всем теперь плевать в рожу надо, да? — жестко спросил он.

— И значит, что теперь плевать… — куда-то в сторону ответила женщина.

— А вы не плюйте, вы позвонить дайте, — спокойно срезал ее мужчина.

— Да что ты с ней связываешься? — спросила жена.

— Я позвонить Пете хочу — ты видишь, никого нет вокруг?

— Держите, — Тамара достала телефон из кармана.

— Очень хорошо.

Телефон зазвонил. Павел уже набрал номер и машинально нажал на зеленую трубку.

— Ты куда пошла, сука?! — раздалось в динамике.

— Прошу прощения, — ответил Павел в трубку. Он сразу уловил украинский акцент.

— Ты кто?

— Я Павел.

— И какого… ты там делаешь?

— Я с другом не могу связаться, телефоны сели у меня и у жены.

— Слышь, оставь бабу, — раздался звериный голос.

— А вы прекратите так разговаривать, — Павел сменил интонацию и поднял глаза на женщину, у которой взял телефон.

С расстояния метров двадцать (дальше было не видно) вынырнул «снеговик» большого роста, в расстегнутом пуховике. Мужчина был без шапки.

— Слышьте, куда вы делись? — приветствовал он Павла и его жену. И тут же услышал ожесточенную речь в трубке. Он вырвал ее.

— Слышь, ты где? — обратился он к абоненту на том конце провода.

— Не надо, — сказала Тамара.

— Теперь надо, — резко ответил «снеговик» и сказал в трубку: «Если ты тут рядом, просто выходи, а?»

Из подъезда скоро вывалился высокий худой мужчина с сильно мутными глазами. «Снеговик» без разговора крепким ударом уложил его на снег.

Мужчина и женщина с большим удивлением смотрели на это.

— Ну деготь… Один кусок отвалился, но стенка-то ведь вся черная, — проговорила Тамара.

— Сестричка, у меня брат в СВО, — с нежностью в голосе сказал «снеговик».

— У меня тоже… был… с другой стороны.

«Снеговик» чуть не замахнулся на нее, но его остановил Павел:

— Ты чего?

— А она что? ВСУ деньги не посылает?

— Посылаю, — спокойно подтвердила Тамара.

«Снеговик» пошел на нее, и тут уже Павлу пришлось останавливать друга всем корпусом.

— Ах ты, сука! — кричал крупный мужчина.

Тем временем вышедший из подъезда начинал подниматься на ноги.

— Слышь, уходи отсюда, — крикнула ему Тамара.

— Сам решу, — с ярко выраженным хохляцким акцентом сказал «пострадавший» и получил еще удар от «снеговика».

— Весь деготь не отчистите! — вопила «актриса».

— Я чё, трубочист что ли? — спокойно говорил «снеговик».

Подошел наряд полиции.

Никаких разъяснений полицейские слушать не хотели. Всех пятерых забрали в отделение.

Сидя в разных камерах, нечаянные знакомые кричали из-за стенок друг на друга.

Все получили по пятнадцать суток, и даже жена Павла, которая ничего не совершала, кроме попыток смягчить ситуацию.

— А ты, гад, достал меня, — низким крестьянским голосом орала на соотечественника приезжая, — и так кругом деготь, а ты его еще добавляешь.

— Денег-то много переводила? — уточнял «снеговик».

— Достаточно, — грубо отвечала «актриса».

— Да отстань ты уже от нее, — вмешивался Павел.

Дежурный смотрел на них и понимал, что высокий худой мужчина с мутнючими глазами всё-таки пойдет на «зону». За ним приехал следователь.