Мобилизация в России была объявлена около двух лет назад. У одних наших сограждан она вызвала шок и желание спрятаться или убежать из страны. Другие же отправились на фронт — кто-то по повестке, а кто-то добровольно.

Сама мобилизация была окутана туманом самых разных слухов и противоречивой информации. ИА Красная Весна предоставилась возможность пообщаться с человеком, который добровольно явился в военкомат осенью 2022 года во время мобилизации.

Боец с позывным «Ветер» — старший лейтенант российской армии. Ветер родился в 1980 году, жил в Москве, работал программистом. Женат, имеет детей и внуков.

Почему Ветер добровольно отправился на фронт? С чем он столкнулся в нашей армии и в зоне проведения СВО? Как изменилась война за те два года, что он находится на фронте? На эти и другие вопросы Ветер ответил во время отпуска, который он проводил в родной Москве.

ИА Красная Весна: Ветер, расскажи о себе и своих родителях.

Ветер: Я родился в городе Москве, мне 44 года. По своему генеалогическому дереву я смог докопаться, что я москвич, как минимум в седьмом поколении.

Мама с папой у меня были геологами, и мое детство прошло, по большей части, в Средней Азии, в Казахстане. В Москву мы вернулись в 1994 году; я поступил здесь в 9-й класс.

ИА Красная Весна: И как тебе Москва 90-х после советского Казахстана?

Ветер: Я очень благодарен родителям, что мое детство прошло вдали от Москвы. В Москве уже во всю шло идеологическое разложение. Знаю о ситуациях, когда в школу на Новый год дети приходили в костюмах с символикой НАТО.

Это были элитные на тот момент языковые школы. 87–88 года. Родители этих детишек были не последними в государстве — работники МИДа и партийных организаций.

Я же в Казахстане оказался в некотором инкубаторе, где были абсолютно здоровые советские учителя, которые прививали хорошие, правильные ценности. Хотел бы отметить свою прекрасную музыкальную школу, затерянную в песках.

Поселок, в котором мы жили, был очень небольшой, но там присутствовала музыкальная школа, в которой, кстати, работали одни евреи. Я им очень благодарен за всю их работу.

Меня принимали в пионеры, и все это было связано с песнями, которые мы исполняли как присягу. Пионеры-герои, комсомольцы-герои. Все было очень по-честному, и люди, которые этим занимались, сами в это верили. Это определило мою дальнейшую жизнь на многие-многие годы.

ИА Красная Весна: Затем, вернувшись в Москву в 1994-м, ты оказался в школе с экономическим уклоном. Тебя готовили к «новой реальности»?

Ветер: Да, среднее образование у меня с экономическим уклоном. В школе нам много рассказывали про невидимые руки рынка, про теорию Адама Смита. Из нас готовили бизнесменов, которые должны были «спасти Россию».

Мы даже открыли свое маленькое предприятие; пекли пирожки. Продавали их тут же. Естественно, это все было под зонтиком школы. Заход был очень интересный.

ИА Красная Весна: Тебе, наверное, много рассказывали про «кровавый совок», «тирана Сталина»?

Ветер: Нет, такого не было, потому что экономика шла отдельным курсом, и, что ценно, она не была частью антисоветской пропаганды. Но процессы, которые в тот момент бушевали, все-таки к нам в школу просочились.

Например, учитель истории мне говорил, что между СССР и Германией был некоторый тайный договор, который до сих пор не рассекречен, по поводу судьбы Польши. Это было преподнесено с таким пафосом, что Советский Союз все-таки является агрессором.

Но вот литература преподавалась мне очень качественно. Педагог давал нам именно классическую русскую литературу без Солженицына, и я ему очень за это благодарен.

«Луч света в темном царстве»… Чернышевский, Толстой… Учитель через литературу передавал нам жизненный опыт поколений.

ИА Красная Весна: После школы ты поступил в институт?

Ветер: Да, я закончил МИРЭА (Московский институт радиотехники и электроники-автоматики). По специальности я программист; почти всю жизнь программистом и проработал.

ИА Красная Весна: У тебя есть семья?

Ветер: Да, я женат. У меня двое детей и внучка.

СВО

ИА Красная Весна: Когда началась спецоперация, ты был уже взрослым, сформировавшимся человеком. Можешь рассказать про свои жизненные убеждения? Про твое отношения к событиям в России и в мире?

Ветер: Когда я был маленьким, нас воспитывали, что Советский Союз — это наша Родина. Весь. И Казахстан, и Киргизия, и Прибалтика, хоть в последней я и не был ни разу. Ну, естественно, как сказал президент Путин, крушение Советского Союза — это геополитическая катастрофа.

И война на Украине, она в том числе связана с распадом Советского Союза. Потому что пошло новое переформатирование мира, возникновение искусственных образований — таких, как, например, Украинская республика, которые были очерчены в границах не по какому-то этническому принципу.

ИА Красная Весна: А ты следил за тем, что происходило на Украине?

Ветер: Да. И я однозначно понимал, что Донбасский узел, который завязался в 2014 году, не мог так просто разрешиться. Вся политика наших «партнеров» была направлена на то, чтобы, отрезать Россию от Средиземного моря.

Крым был в этом смысле геополитической точкой. Соответственно, туда должен был зайти НАТОвский флот. Это воплощение той самой концепции Бжезинского — отрезать Россию от Черного и Средиземного морей; по сути дела, воплотить замыслы первой Крымской войны. Россия вынуждена была отвечать еще тогда, и Крым вернулся домой.

При этом на Украине большая часть населения ориентировалась на Россию; даже были социологические замеры, показывающие, что на Новый Год большая часть населения Украины слушала Путина, а не Януковича, Зеленского или кого-то еще.

И еще, в 2015 году я поехал в Донбасс с гуманитаркой. Я сделал для себя большое открытие, потому что, например, в Донецке по-русски говорят прекрасно, в отличие от той же Ростовской области. И жители Донбасса мне неоднократно рассказывали, что они все русские и ассоциируют себя с Россией.

Если подытожить, для меня СВО — это защита интересов России, ее безопасности и людей, которые проживают за границей, гражданами России не являются, но к нашей стране тяготеют.

Мобилизация

ИА Красная Весна: Итак, СВО идет так, как идет и осенью 2022 года правительство принимает решение о проведении мобилизации. Где тебя застала мобилизация?

Ветер: Объявление мобилизации застало меня на отдыхе в Крыму. Мы с семьей сидели на пляже в Севастополе. Постоянно пролетали калибры, прилетали вертолеты, которые привозили, я так понимаю, раненых, которых скорые забирали с этих вертолетов. Мысли были удручающие очень по поводу всего этого. Куда это все покатится, сколько это будет идти…

Я спросил благословения жены и, получив его, добровольно явился в военкомат. В военкомате меня брать не хотели, так как я был в свое время комиссован из армии во время прохождения срочной службы, но я был настойчив и оказался на фронте.

ИА Красная Весна: Чем тебя обеспечило государство, а что ты покупал самостоятельно?

Ветер: Я себе вообще ничего не покупал. Мне выдали кучу одежды, ботинок, теплый комбинезон, термобелье, бронежилет, каску, еще что-то… Я, если честно, даже не рассчитывал все это получить.

В итоге я часть из выданного оставил дома, потому что утащить все я не смог бы.

По выплатам — я сразу стал получать 250 тысяч рублей, 200 из которых были федеральными выплатами, а 50 — московскими. Сейчас я получаю уже больше, так как начинал я рядовым, а сейчас уже старший лейтенант.

Учебка

ИА Красная Весна: Двигаемся дальше. Учебка. На какую военно-учетную специальность (ВУС) тебя взяли? Какое боевое оружие ты получил?

Ветер: Гранатометчиком, так как это была моя ВУС после срочной службы. Выдали абсолютно новый гранатомет выпуска 91-го года; получил новый автомат АК-12, в который я влюбился — отличный автомат.

Я раньше занимался стрельбой, у меня были разряды, и я просто влюбился в это оружие — на нем был диоптрический прицел, который стоит на спортивном оружии, было очень много еще полезных фишечек, например, приклад можно было подогнать под себя.

ИА Красная Весна: Расскажи о том, как проходила подготовка. Где она была? Сколько времени продолжалась? Чем занимались?

Ветер: Учебка была в Подмосковье, в районе парка «Патриот». Продолжалась — месяц. Основные занятия были по стрельбе. Также у нас были занятия по медицине, по рытью окопов, по штурму позиций.

В целом я охарактеризовал бы подготовку как поверхностную. Имея теперь боевой опыт, я считаю, что это недостаточная подготовка для людей, которые являются в зону боевых действий.

Бойцов надо сплачивать, гонять, заставлять выполнять совместно определенные тактические упражнения. После почти двух лет, которые я провел в зоне СВО, понимаю, что готовить солдат нужно было совсем по-другому.

Учебка должна быть привязана к боевой обстановке, в которой боец в итоге окажется. Правда, стоит отметить, что война серьезно изменилась после мобилизации.

Появилось большое количество беспилотной авиации — тогда ее еще в таком количестве не было. Исходили из того, что будут классические схемы обороны, нападения, что будет придана техника, которая у тебя стоит рядом и поддерживает пехоту.

Теперь же это все работает совсем не так — техника и пехота работают отдельно, в большом отрыве друг от друга; стали активно применяться другие виды вооружения, например, те же фугасные авиабомбы (ФАБы).

ИА Красная Весна: А как велась идеологическая подготовка? Как вам объясняли, почему вы должны рисковать своей жизнью и стрелять в солдат ВСУ?

Ветер: У нас висел большой телевизор, по которому крутили передачи, рассказывающие нам, почему противники плохие, а мы хорошие; что мы защищаем народ Донбасса, а они фашисты, что у них герои — это Шухевич и Бандера, что у них есть добровольческие батальоны… куда набрали отморозков, которые занимаются геноцидом. Это действительно правда — здесь не поспоришь.

Зона спецоперации

ИА Красная Весна: Куда тебя направили после прохождения учебки?

Ветер: В ноябре я с мобилизованными сослуживцами оказался под Сватово. Для начала стоит отметить, что московское правительство продолжало оказывать нам помощь на нашем рубеже.

Собянин к нам на позиции притащил вагончики, которые мы закопали в землю, накрыли плитами бетонными. Траншеи нам выкопали сотрудники «Мосводоканала», причем качественно сделали, обшили деревом, крышки сделали — хорошие, фундаментальные позиции.

На Новый год были подарки от правительства Москвы. Это важно для осознания, что родной город о нас думает.

ИА Красная Весна: Какую задачу поставили вашему подразделению?

Ветер: Удерживать занимаемый рубеж. Противник предпринимал попытки атаковать наши позиции — обстреливал их, пробовал прорваться, но до наших окопов они не доходили — нас хорошо поддерживала авиация.

ИА Красная Весна: Как гранатометчику, какое количество боеприпасов тебе дали и соответствовало ли их количество боевому уставу нашей армии?

Ветер: Мне выдали шесть выстрелов кумулятивных, три осколочных, два «термобара», две противотанковые кумулятивные гранаты. По уставу, расчет гранатометчика состоит из двух человек, гранатометчик и помощник гранатометчика.

Соответственно, гранатометчик таскает два выстрела, помощник — три выстрела. Так что БК у меня было с запасом, как противотанкового, так и противопехотного.

ИА Красная Весна: В российском обществе постоянно обсуждаются проблемы наших войск со связью и беспилотниками. Как обстояло дело с этим в твоем подразделении? Начнем со связи.

Ветер: Прежде чем переходить к деталям, хотел бы сказать, что сейчас мы обсуждаем по сути дела начало войны. Сегодня война серьезно поменялась и требует других подходов.

Когда мы стояли под Сватово, ситуация была очень простая с точки зрения войны. Дальнейшие наши действия были более сложные, и, соответственно, менялось от этого обеспечение, менялось вооружение, менялось обеспечение связью, и вообще много чего поменялось.

Вначале связь в моем отделении, а отделение это 10 человек, была куплена за мой счет и за счет моих товарищей из Москвы. Этого на тот момент было достаточно.

Это были простые «Баофенги» — обыкновенная рация, где слышат друг друга те, у кого она есть. Правда, через эти устройства к нам подсоединялись и солдаты противника, так что у нас возникали дискуссии с «той стороной».

Мы предлагали им переходить на нашу сторону, а взамен обещали им возможность получения российского гражданства и, соответственно, возможность проголосовать за Путина на выборах. Их наше предложение не устраивало (улыбается).

ИА Красная Весна: А как вы держали связь с командиром батальона?

Ветер: Через радиостанцию «Азарт». Длиной она примерно в два смартфона. Она уже может работать как в открытом, так и в закрытом режиме. Командиры роты все снабжались именно такой связью.

Подытоживаю — командиры роты снабжались государством радиосвязью («Азарт»), а уровни ниже — это уже за свой счет («Баофенги»).

ИА Красная Весна: А что с «птичками»?

Ветер: Опять же, на тот момент такого количества птичек в небе, как сейчас, не было. Касательно нашего подразделения — у нас был один беспилотник, купленный за свой счет.

Государство якобы готово было выдавать птички, но это было сопряжено с очень сложной системой отчетов, и командир полка сказал, что он этим заниматься не будет.

Хочу еще раз сказать, что на тот момент у нас не было потребности в этих птичках, потому что мы стояли не на первой линии обороны. Мы выполняли задачу прикрытия артиллерии, которая стояла за нами, и на тот момент отсутствие БПЛА было допустимо.

Волонтёры

ИА Красная Весна: Получали ли вы помощь от волонтеров?

Ветер: Нас буквально завалили гуманитаркой — шерстяными носками, подарками, вещами. Было видно, что эта помощь от всей души! И это было трогательно. Дети присылали нам письма. Одной девочке я ответ написал.

Поддержка тыла очень чувствовалась, притом что на тот момент у нас не было каких-то очень серьезных проблем. Волонтеры в нашей жизни присутствовали и присутствуют постоянно.

Когда были более серьезные ситуации, например, мне потребовались обезболивающие лекарства, их быстро мне достали. Я весь свой взвод (тогда я уже стал командиром взвода) снабдил этим средством.

Волонтеры играют важную, серьезную роль. Очень ценно само ощущение, что есть люди, стараются тебе помочь. Это все очень мотивирует. Чувствуешь себя частью «ткани нашего общества».

СВО сейчас

ИА Красная Весна: Клён, уже несколько раз прозвучало, что за те неполные два года, что ты на фронте, боевая обстановка очень сильно изменилась. В чем это проявляется?

Ветер: Во-первых, наше подразделение со второй линии перешло на первую и конкретно для нас ситуация в корне изменилась. Появились непосредственно контакты с противником, появились те самые птички в большом количестве.

Вначале это было скорее очаговое применение. Прилетали какие-то крылья-разведчики, но это серьезные БПЛА, которые могут летать на очень дальние дистанции.

А на первой линии мы столкнулись с «мавиками» и FPV-дронами. Украинцы сделали на дроны большую ставку; развернули свои бизнес-процессы в сторону наращивания их производства.

Конкретно на нашем направлении сейчас они имеют подавляющее преимущество в этих птичках. Наши же беспилотники все опять куплены за свой счет.

Большая часть наших потерь — это из-за птичек противника. К сожалению, мы практически ничего им не можем противопоставить сейчас.

ИА Красная Весна: А средства РЭБ могут решить этот вопрос?

Ветер: РЭБ есть, и он частично решает эту проблему, но его недостаточно, чтобы полностью закрыть вопрос с вражескими птичками. Во-первых, чтобы защитить все позиции, этих установок должно быть много, а такого количества пока нет, а во-вторых, РЭБ сильно излучает, соответственно его засекают и туда прилетает артиллерийский снаряд или что еще похуже.

Так что его надо постоянно включать-выключать, что снижает его эффективность. Также, если я правильно понимаю, дроны противника меняют частоту в процессе полета, и РЭБ становится бесполезным в этом случае.

Так что, может быть, РЭБ — это тупиковое направление; надо уточнять у специалистов.

ИА Красная Весна: А как же вы сбиваете птички?

Ветер: Пробуем по разному. И из автоматов, и из охотничьих дробовиков, но получается редко. Очень тяжело попасть в беспилотник, который висит над тобой в двухстах метрах. Так что пока, в первую очередь, стараемся от вражеских птичек прятаться.

ИА Красная Весна: Хорошо. А как НАДО решать эту проблему на твоем направлении?

Ветер: Ну, например, в данный момент мы подготавливаем маленький проект, который позволит нам сбивать «Бабы Яги» (тяжелый украинский беспилотник). Собираем деньги на Mavic с тепловизором, который будет наводить ночные FPV-дроны на «Бабы Яги»; против «Бабы Яги» в данный момент мы можем противодействовать только таким способом.

FPV в нашем батальоне уже есть. Опять же, все они куплены за свой счет. Но я обсудил только проблему «Баб Яг», потому что как бороться с большим количеством вражеских FPV-дронов, которые работают на нестандартных частотах, я не знаю.

При этом, видимо, на других направлениях эти вопросы как-то решили, раз наши войска наступают достаточно широким фронтом. Может наше направление командование считает второстепенным.

ИА Красная Весна: А что все-таки поменялось именно в твоем подразделении за те два года, что вы находитесь в зоне боевых действий?

Ветер: Повторюсь, что в первую очередь поменялась война, вообще. Очень сильно. Беспилотники мы уже обсудили очень подробно. С нашей стороны радует применение ФАБов.

Тактика действия нашего подразделения поменялась. Мы должны удержать рубежи, которые раньше были захвачены. На нас сыпется все, что только можно. И артиллерия, и дроны прилетают, и химическое оружие, и пожары нам устраивают.

Соответственно, с нашей стороны появилось большое число обстрелянных, опытных бойцов.

ИА Красная Весна: Хотел бы поделиться еще какими-то своими впечатлениями?

Ветер: Есть одно наблюдение. Если человек пошел на войну за деньгами, он на этой войне и останется.

И еще, люди, которые сейчас приходят на войну, они к ней не готовы. Те же «Мавики». Были новые бойцы, которые ходили и не осознавали их опасности.

Все попытки рассказать им о том, что они ведут себя неправильно, ни к чему не приводили, пока однажды не прилетела ночью «Баба Яга» и не скинула несколько танковых мин. Только после этого они начали понимать, что происходит и как себя надо вести.

Видимо, так устроен мир — пока люди не получат определенный личный опыт, они не учатся. И это, кстати, касается и пропаганды, о которой мы вначале говорили.

Рассказывали нам, рассказывали в советское время о том, что на Западе все плохо, что там все несправедливо, что люди страдают. Но, видимо, надо столкнуться было с капитализмом, чтобы понять, что нам не врали.

Так же, видимо, и на войне. Люди должны столкнуться с жестокой действительностью, и только тогда они понимают, что когда-то им что-то пытались донести, и это было правдой, но они были к ней не готовы.

Путь к Победе

ИА Красная Весна: Что надо сделать нашему обществу, чтобы победить?

Ветер: Мне еще в детском саду рассказывали, что я будущий солдат, что я должен защищать Родину, что каждый мальчик должен служить в армии, что он защитник своей семьи, что мы один большой народ, у нас все справедливо и честно.

Для того, чтобы Россия отвечала в будущем на возрастающие вызовы, нужно возрождать такое воспитание. Но для этого надо объяснять людям, например, почему мы качаем через Украину газ, если у нас война.

Наверное, в условиях той капиталистической системы, которая у нас сложилась, мы не способны будем ответить на вызовы времени. Значит, нам нужно обратиться к нашему прошлому и построить какое-то свое будущее на основе тех решений, которые себя в свое время оправдали.

Я не вижу другого способа победить в этой войне. И не только в этой, но и в будущей, которая случится, потому что новые войны обязательно будут.

ИА Красная Весна: А что должен сделать каждый из наших граждан по отдельности, чтобы победить?

Ветер: В первую очередь быть неравнодушным. А дальше уже кто-то может пойти добровольцем.

Можно помогать фронту. Способы есть самые разные. Каждый может найти себе дело по душе и по возможностям.

В конце концов, рожайте детей и воспитайте из них людей!