Продолжим анализ идеологического распространения и политического влияния «Братьев-мусульман»* на Ближнем Востоке и в других регионах.
В Тунисе отдельные джамааты «ихванов»* существовали с начала 1970-х годов. В 1981 году крупный идеолог БМ* Рашид аль-Ганнуши, получивший исламское образование в Дамаске и светское в Париже, вернулся в Тунис и резко активизировал движение, создав исламскую партию «Ан-Нахда» («Возрождение»), полностью принявшую идеологию и политические принципы «Братьев-мусульман»*. Эта партия начала получать вполне весомые позиции на парламентских выборах, и в 2011 году оказалась фактически главной силой, обеспечившей в Тунисе на старте «арабской весны» «жасминовую революцию» и свержение многолетнего диктаторского правления Зейн эль-Абидина бен Али.
В декабре 2014 года «Ан-Нахда» вошла в правящую коалицию нового правительства и поддерживала преемника бен-Али во главе Туниса, президента Бежи Кайд Эссеби. А после победы на парламентских выборах в октябре 2019 года «Ан-Нахда» (то есть «ихваны»*!) стала самой крупной политической партией страны. Однако, имея большинство в парламенте Туниса, она тем не менее ведет осторожную происламскую политическую линию, не выдвигая своих лидеров на пост премьер-министра и не проповедуя тотальную и форсированную исламизацию страны.
И дело, похоже, не в том, что тунисские БМ* сомневаются в своей способности захватить и удержать власть. Дело, скорее всего, в том, что Тунис, с точки зрения экономики, критически зависит и от европейских инвестиций в промышленность, и от торговых отношений с Европой, и от европейского туризма. А «ихваны»* хорошо понимают, что слишком откровенная и быстрая «исламская» трансформация страны может и тому, и другому, и третьему существенно повредить.
Однако, как мы показали ранее в данном исследовании, «Ан-Нахда», не слишком это афишируя, но и не особо скрывая, в 2020 году активно поддерживала ливийских БМ*. И направляла крупные контингенты наемников-боевиков в Ливию для поддержки власти в Триполи правящей партии «ихванов»* — «Партии справедливости и строительства».
В Иордании «Братья-мусульмане»* были официально зарегистрированы уже в ноябре 1945 года под названием Джамият аль-Ихван аль-Муслимин (Ассоциация «Братьев-мусульман»*), а затем создали собственную политическую партию «Фронт исламского действия». В 1950-х годах они развернули в стране активную благотворительную и религиозную деятельность, причем характерным (и крайне важным и привлекательным для местного населения!) принципом этой деятельности стало повсеместное создание комплексов «мечеть плюс больница или амбулатория плюс школа».
В середине 1950-х годов одной из наиболее активных фигур «ихванов»* в Иордании стал зять и преемник Хасана аль-Банны Саид Рамадан. Оставив после себя в стране устойчивую и хорошо организованную систему джамаатов, он в 1958 году получил иорданский дипломатический паспорт и отправился в Женеву создавать структуры БМ* в Швейцарии, а затем в Мюнхен, где возглавил комиссию по строительству одной из крупнейших европейских мечетей, которая в дальнейшем стала, по сути, «центральным штабом» БМ* (и родственных «братьям» исламских структур) в Европе.
В 1970–80-х годах «ихваны»* в Иордании вполне уживаются с администрацией короля Хуссейна и развивают высокую политическую активность. Прежде всего потому, что оказывают королю решающую поддержку в размещении и обустройстве массы эмигрирующих в Иорданию палестинских арабов. В 1989 году БМ* оказываются самой крупной партийной фракцией в иорданском парламенте, получив в нем 23 места из 89.
Однако союз иорданских «ихванов»* с властью дал серьезную трещину в 2011 году, в период «арабской весны». В этот период они организовали очень широкие и массовые «народные протесты» с требованием политических перемен. По сути — учреждения широкой конституционной монархии. Они бойкотировали муниципальные выборы по традиционной, учрежденной королем схеме, и потребовали принципиальных изменений избирательной системы. В частности, глава иорданских БМ* Хамсе Мансур потребовал от короля Абдаллы II, чтобы депутаты верхней палаты парламента не назначались королем, а избирались народом, и чтобы премьер-министр опять-таки не назначался королем, а выдвигался крупнейшей парламентской фракцией.
Король и тогдашний премьер-министр Маруф аль-Бахит попытались «откупиться» от «ихванов»*, предложив им ряд министерских постов, но БМ* отказались. В результате наступившего острого политического кризиса последовала отставка Бахита. Однако кризис в тот момент как бы «рассосался» под давлением соседей Иордании по Персидскому заливу, и прежде всего Саудовской Аравии, от которой в очень большой степени зависело благополучие достаточно слабой иорданской экономики.
После того как в 2014 году КСА и другие арабские соседи Иордании объявили «Братьев-мусульман»* террористической организацией, Амман также был вынужден реагировать. В частности, король настаивал на том, чтобы партия хотя бы сменила название. Только в начале 2016 года, в ходе обострения отношений арабских стран Залива со слишком «проихванским»* Катаром, иорданские БМ* официально объявили о разрыве связей с «материнской» базой «ихванов»* в Египте. А вскоре иорданская полиция закрыла штаб-квартиру «Братьев-мусульман»* в Аммане, объяснив это тем, что «организация не имеет лицензии».
Однако серьезные аналитики считают этот акт закрытия фальшивым. Во-первых, потому что только через иорданскую границу с Сирией обеспечиваются, причем при активном участии «ихванов»*, британские и американские поставки боевиков и оружия на сирийский юг (включая регулярно вспыхивающую локальными восстаниями провинцию Дераа) для войны против Башара Асада. Во-вторых, потому что без лояльности и поддержки «ихванов»* королевская власть, видимо, попросту не сможет социально-политически «успокаивать и держать в узде» находящихся в Иордании палестинских арабов, которых в стране сейчас уже больше, чем коренного населения.
И потому «как бы разорвавший» отношения с БМ* «Фронт исламского действия» вскоре после закрытия штаб-квартиры «ихванов»* в Аммане вдвое нарастил свое представительство в парламенте Иордании, получив 15 из 130 мест…
В Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ) партия БМ* под названием «Аль-Ислах» («Ислах») возникла в начале 1970-х годов под руководством шейха Рашида бен Саида Аль Мактума. Это произошло, как и в большинстве других стран региона, за счет «ихванов»* — политических эмигрантов из Египта, а также студентов Эмиратов, учившихся в Египте.
Вначале власть ОАЭ относилась к БМ* вполне благожелательно, и партия быстро набирала известность и политическое влияние. Однако уже в 1980-х годах власть Эмиратов начала ощущать угрозу в результате слишком быстрого роста влияния «ихванов»* не только в собственно религиозной сфере и в сфере образования, но и в судебной системе. А в 1990-х годах против БМ* в ОАЭ развернулись сначала мягкие «чистки», а затем и более жесткие преследования.
С началом «арабской весны» 2011 года против «Аль-Ислах» начались вполне весомые судебные репрессии. В 2012 году партию обвинили в том, что она тайно создала вооруженное военное крыло, в которое вербовала молодых граждан Эмиратов и отставных офицеров с целью военного переворота, свержения правительства и установления в ОАЭ теократического «исламистского государства». В марте 2013 года в Абу-Даби начался судебный процесс над 83 гражданами страны и 11 гражданами Египта из «ихванов»*, обвиненными в попытке государственного переворота в пользу «Аль-Ислах». А в 2014 году партию законодательно объявили террористической организацией и запретили.
Хотя «Аль-Ислах» пыталась восстановить политический статус, доказывая, что она якобы уже давно не имеет никакого отношения к «Братьям-мусульманам»*, ее противники во власти указывают, что партия «Аль-Ислах» и в своем уставе, и в практической деятельности полностью совпадает с идеологией «ихванов»*.
В Кувейте организация «Братья-мусульмане»* существует с 1950-х годов. Образованные египетские «ихваны»*, бежавшие от арабского светского национализма, в основном достаточно быстро вошли в систему образования и многие другие государственные институты страны. Вскоре они оформили свое присутствие в Кувейте в форме благотворительной организации «Аль-Эслах» («Общество социальных реформ») и политической организации ХАДАС («Исламское конституционное движение»). При этом члены ХАДАС очень быстро вошли в состав парламента, хотя и в качестве одной из структур парламентской оппозиции.
В то же время ХАДАС время от времени получал достаточно высокие министерские посты в правительстве. И довольно долго полностью или частично контролировал важное министерство по делам вакуфа (то есть независимых исламских фондов) и по делам ислама. При этом ХАДАС вполне эффективно взаимодействовал с другими политическими структурами — и ведущими, и оппозиционными, хотя никогда не был близко к парламентскому большинству.
Во время вторжения Ирака в Кувейт ХАДАС, солидарно с другими партиями «ихванов»* в странах Персидского залива, поддержал войну американо-британско-саудовской коалиции против Ирака и официально вышел из союза с «Братьями-мусульманами»*, поддержавшими Ирак. Что, подчеркнем, заметно укрепило отношения ХАДАС с королевской властью.
Однако вскоре после этого ХАДАС начал активно инициировать в королевстве реформу избирательной системы с целью «сделать ее более демократической» (по сути сделать монархию «совсем конституционной», минимизировав королевскую власть). И хотя ХАДАС подчеркивал, что такую реформу нужно делать «очень постепенно», королю это, по понятным причинам, не понравилось, и он идею таких реформ вообще отверг. В результате ХАДАС в знак протеста покинул парламент и четыре года просто бойкотировал выборы.
В ходе «арабской весны» Кувейт, оценивая характер и последствия революции «ихванов»* в Египте и приход к власти Мухаммеда Мурси, присоединился к санкциям против «Братьев-мусульман»*, инициированным Саудовской Аравией. Кроме того, в арабском мире большой резонанс получили заявления начальника полиции Дубая Дахи Калфана Тамима, который в начале 2013 года на конференции ССАГПЗ по безопасности заявил, что «угроза от „ихванов“* для безопасности стран региона сравнима с иранской угрозой», а далее в статье в кувейтской газете уточнил, что «Братья-мусульмане»* уже якобы «готовят перевороты в ряде стран ССАГПЗ и что первой их жертвой, причем уже в 2013 году, должен стать Кувейт». И в 2014 году Кувейт опять-таки солидарно с арабскими соседями признал «Братьев-мусульман»* террористической организацией.
Естественно, всё это не могло не привести к ухудшению отношения королевской власти к ХАДАС, хотя он и категорически отрицал какие-либо связи с «ихванами»*. Однако тем не менее кувейтские власти вполне благосклонно относились к усилиям ХАДАС по финансовой и другой помощи сирийской оппозиции, ведущей войну с Башаром Асадом. И в 2016 году ХАДАС вновь выдвинул своих кандидатов на выборах и получил в парламенте 4 места из 50.
В Ираке подразделение «Братьев-мусульман»* под названием «Исламская партия Ирака» (ИПИ) было создано в 1960 году. Однако уже в 1961 году ИПИ была запрещена националистическим правительством Абдель-Керима Касема. В 1963 году, под усиливающимся давлением арабской националистической партии БААС, ИПИ вынуждена была уйти в подполье. И официально восстановилась в стране только в 2003 году, после свержения Саддама Хусейна.
При этом ИПИ сразу объявила себя главной защитницей интересов мусульман-суннитов в Ираке. И, официально активно присутствуя в политическом процессе в стране, одновременно резко критиковала оккупацию Ирака коалицией под руководством США. Лидером ИПИ с 2003 года стал Тарик аль-Хашими, который заодно в 2006–2011 годах был вице-президентом Ирака.
Однако в 2011 году, на фоне начавшейся «арабской весны», аль-Хашими был обвинен в создании секретных боевых отрядов «ихванов»* («эскадронов смерти»), которые развернули террор против политических противников, и прежде всего шиитов. Аль-Хашими был приговорен к смертной казни, но в декабре 2011 года сумел бежать в Иракский Курдистан и затем в Турцию. А ИПИ начала подвергаться растущему политическому давлению со стороны шиитского большинства в высших эшелонах власти.
В 2012 году ИПИ сформировала коалицию «Муттахидун» из ряда суннитских исламских партий, которую возглавил экс-спикер парламента Усама Нуджайфи. Однако шиитское правительство Нури аль-Малики подвергало иракских суннитов все более откровенной дискриминации. В связи с этим в 2015–2016 годах ряд видных иракских суннитских политиков, в том числе из ИПИ, потребовали создания в стране суннитской автономии в составе провинций Анбар, Найнава, Салахеддин, Киркук и Дияла. Однако против этой идеи (причем на фоне уже практически «прочно отделившегося» от страны Иракского Курдистана!) — по понятным причинам категорически выступили и практически все «околовластные» шииты, и их политические партии, и крупные шиитские религиозные авторитеты, включая имама из Неджефа Садра Каббанджи.
В условиях шиитско-суннитского и арабско-курдского раскола страны, активности на территории остатков «Исламского государства»*, а также провоцирующих все эти расколы действий американской оккупационной администрации, — политическая роль ИПИ в Ираке перестала быть сколько-нибудь определяющей. Однако известно, что часть боевиков-«ихванов»* из ИПИ, начиная с 2016–2017 года, включились в войну против Башара Асада в Сирии в составе группировки «Фейлак аш-Шам», подконтрольной Анкаре и финансируемой в основном Турцией.
В Йемене партия «Братьев-мусульман»* «Аль-Ислах» (Йеменское объединение за реформы) была создана крупным исламским проповедником Абдель-Маджидом Аз-Зиндани.
Аз-Зиндани учился в Каирском университете, затем работал в министерстве образования Йеменской Республики, активно включился в сбор финансовых средств для афганских моджахедов и рекрутирование добровольцев через саудовский вакуфный фонд «Аль-Игаса Аль-Ильми» во время войны против советских войск в Афганистане. А также стал широко известен в исламском мире по своим богословским трудам «о неподражаемости Корана».
Некоторое время Аз-Зиндани преподавал в исламском университете «Умр Коран» в Саудовской Аравии. В 1991 году создал в Йемене партию «Аль-Ислах», был избран ее духовным лидером и главой «Совета Шуры», а также основал и возглавил в Йемене исламский университет «Иман». Который вскоре стал чуть ли не главной кузницей кадров для исламистов-радикалов не только из Йемена, но и из других арабских стран и стран Средней Азии (прежде всего из Таджикистана, Узбекистана, Киргизии).
В 1994 году боевые группы «Аль-Ислах» сыграли большую роль в фактическом разгроме «социалистического» Южного Йемена, который пытался заново отделиться в независимую страну после объединения Северного и Южного Йемена в 1990-м году. В результате в 1994 году один из духовных лидеров «Аль-Ислах», Абдалла Ибн Хусейн Ахмар, становится спикером парламента, а партия резко расширяет свою политическую сеть в стране.
Это начинает все больше беспокоить президента Йемена Али Абдаллу Салеха, который рассчитывал на «Аль-Ислах» как на таран против оппозиции, но обнаружил у нее растущие самостоятельные политические амбиции. Салех проводит конституционные реформы, продлевая сроки легислатур парламента и президента, а также ликвидирует в стране министерство религиозного образования, которое, во-первых, оказалось под полным контролем «Аль-Ислах» и, во-вторых, получало «опасно щедрые» финансовые вливания из Саудовской Аравии.
В результате сеть медресе и подконтрольных имамов «Аль-Ислах» в очень бедной стране начала задыхаться без финансирования, как и создаваемая «ихванами»* структура «параллельной благотворительной власти». Уже через несколько лет «Аль-Ислах» резко теряет позиции на парламентских выборах (получает вместо 40% голосов не более 10%) и вынуждена начать обсуждение коалиционных соглашений со светскими партиями.
После терактов в США в 2001 году начинается жесткий американский прессинг «Аль-Ислах» и лично Аз-Зиндани. В 2004 году минфин США включает его в список «подозреваемых пособников террора» и обвиняет в финансировании «Аль-Каиды»* «для создания тренировочных лагерей террористов и закупки оружия». А в проскрипционные списки госдепа США Аз-Зиндани попадает как «духовный отец Усамы бен Ладена» (что, видимо, имело под собой некоторые основания, поскольку Аз-Зиндани бывал в Афганистане и Пакистане и был лично и тесно знаком с ведущими фигурами «Аль-Каиды»*, включая Усаму бен Ладена и Аймана аз-Завахири).
Для президента Йемена Абдаллы Салеха не реагировать на обвинения США было невозможно, но и подавить «Аль-Ислах» он также был не в силах. Он лавировал. А партия «Аль-Ислах» раскололась (естественно или преднамеренно?) на «непримиримых» во главе с Аз-Зиндани и «умеренных», которые вскоре сумели договориться с социалистами и другими светскими партиями о широкой коалиции «Лика Муштарака» («Общая встреча»). После чего в 2007 году «умеренные» победили на партийной конференции и новым лидером «Аль-Ислах» стал Мухаммад Али Аджилан.
Президент Салех в ходе событий «арабской весны» пережил несколько покушений и чудом остался жив. Однако после развернувшейся в стране «войны племен» и, главное, после начала войны правительственных войск с шиитскими повстанцами-хуситами (движение «Ансар-Алла») Салех в конце 2011 года объявил об отставке.
В начале 2012 года президентом Йемена избрался при поддержке (точнее, под неприкрытом жестком давлении) Саудовской Аравии Абд-Раббу Мансур Хади, причем сначала его поддержали и «ихваны»* из «Аль-Ислах». Однако в 2014 году боевики «Ансар-Алла» захватили столицу страны Сану, Хади бежал в южную «вторую столицу», Аден, и объявил об отставке, но затем «передумал». И с тех пор находится в Саудовской Аравии в надежде вернуться «на саудовских самолетах».
С 2014 года правительственные войска и международная коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией ведут, при поддержке США, войну против сменяющихся в Сане правительств хуситов, которых неофициально поддерживает Иран. «Аль-Ислах» в этой войне в основном поддерживал правительственные войска и международную коалицию против хуситов, а также против вновь попытавшегося отделиться Южного Йемена (так называемого «Южного Совета»). Но более серьезную роль в этой поддержке, чем «Аль-Ислах», играли наследники «Аль-Каиды на Аравийском полуострове»*: «Йеменский джихад»* и «Аль-Каида в Йемене»*. Именно они, как утверждается, в 2017 году убили пытавшегося вернуться к власти в Сане экс-президента Абдаллу Салеха.
Однако при этом уже в 2020 году из арабской коалиции начали выходить отдельные страны, понимающие бесперспективность победы во все более ожесточенной гражданской войне между племенами, религиозными группами и политическими фракциями Йемена. Из коалиции выпадают Судан, затем ОАЭ, а в начале 2021 года о своем отказе от дальнейшей поддержки военных действий саудовской коалиции объявил новый президент США Джо Байден.
И одновременно теряет позиции «умеренная» фракция «ихванов»* из «Аль-Ислах», и приобретает все большую роль в йеменской политике «непримиримая» фракция «Аль-Ислах».
В Израиле партия «Исламское движение» (ИД) с идеологией «Братьев-мусульман»* возникла под руководством духовного наставника из «ихванов»*, шейха Абдуллы-Нимр Дервиша в начале 1970-х годов. Вскоре основатель партии шейх Дервиш был обвинен «в причастности к террористической организации», а затем осужден и оказался в тюрьме.
После освобождения в 1985 году шейх Дервиш публично и всенародно призвал сторонников воздерживаться от насилия, но сосредоточить свою активность на решении религиозных, общественных и экономических проблем своих исламских собратьев. Шейх Дервиш также настаивал на том, что ИД должно «проповедовать верное исламское вероучение среди мусульман, живущих в согласии с израильским законодательством».
Этот «призыв к миру» привел к нарастающим разногласиям между умеренными и воинственными членами ИД, которые в 1990-х годах завершились окончательным политическим расколом движения на радикальную «Северную» и умеренную «Южную» ветви.
Северная ветвь ИД находится в непримиримом конфликте с государственной властью Израиля, подчеркивает верность принципам «Братьев-мусульман»*, бойкотирует избирательные кампании и официально объявлена вне закона. А Южная ветвь ИД постоянно (и нередко вполне успешно) выдвигает своих кандидатов как на местные, так и на общенациональные выборы.
Политика администрации Трампа в отношении Израиля и Палестины в 2018–2020 годах (и прежде всего перенос посольства США в Иерусалим и предложение создать отдельную столицу Палестины в восточном пригороде Иерусалима) вызвала резкое неприятие палестинских арабов, и в том числе в обеих ветвях «Исламского движения». А также, как утверждают некоторые эксперты, привела к усилению контактов между ИД и радикалами из ХАМАС в секторе Газа.
(Продолжение следует.)
* — Организация, деятельность которой запрещена в РФ.